Синицын, прибитый словами Васина, заерзал на стуле. Наклонился вперед, но затем снова откинулся на спинку. Стер со лба пот. Провел рукой по волосам. Стал поджимать, покусывать губы, экстренно соображая, что же ответить.
— Сначала пусть скажут — тогда посмотрим!
— Ну, все! Хороший разговор окончен! Пошли! — зло произнес Васин.
Рокки оказался за решеткой в комнате задержанных.
Вернувшись, Васин сделал пару необходимых звонков по телефону, а затем на дежурной машине выехал по заявлениям о кражах. Он совершенно не злился на Рокки. Научился не тратить свои эмоции на преступников. Считал их игроками другой команды. Противниками, несущими людям зло. Так учили преподаватели на высших курсах подготовки.
Если будешь на каждого негодяя злиться и переживать, здоровья не хватит! Надо гадов выуживать как рыбу, с азартом. В зависимости от вида менять способ ловли, наживки разные использовать, приманки. Получать от этого удовольствие, а злиться только для вида, чтобы клиент расслабился или, наоборот, испугался. Чувства оставлять дома, а на работе — холодная голова! Только так можно их переиграть…
Нынче происшествий на территории случилось немного. Были выявлены не две, а целых пять взломанных квартир. Все в одной парадной. Понятно, наркоманы. Им здраво рассуждать некогда. На дозу надо собрать. Выбирали двери неукрепленные, выбивали полотно ногой.
Потерпевших дома не было и Васину ничего не оставалось, как взять у водителя молоток с гвоздями и просто заколотить входы. Опечатать. Оставил записку с приглашением прийти в отдел милиции сообщить об ущербе. Редко кто приходил, но инструкция была соблюдена.
Сотрудники дежурной части занимались своим делом. Отвечали на звонки, посылали на вызовы постовую службу или участковых. Примерно через час к Рокки посадили взрослого громилу, небритого, с наколками на пальцах. Амбал, скрежеща зубами, отстраненно цедил нечто агрессивное, но бессильное — типа «мусора поганые, ничего не докажете, на зону не упрячете…»
Синицын на диалог не напрашивался. Демонстративно пялился в сторону. В душе презирал всех, кого милиция смогла упрятать в тюрьму, дать срок. Тупые лохи! Уж с ним-то такой номер не пройдет!
А еще через час за дверью дежурной части послышался детский гомон, словно школьников начальных классов привели на экскурсию. Периодически через маленькое стеклянное окошко появлялись чьи-то озорные глаза и тотчас исчезали, как только Рокки оборачивался в ту сторону.
— Чего это, беспризорников, что ли, насобирали? — гундосил амбал.
— Думаю, что родители у них есть… — автоматически отозвался Синицын, пытаясь сконцентрироваться. Хотел еще что-то добавить, но передумал. Угрюмо склонил голову, сидя на лавочке. Подумал, что неплохо бы все же спросить совета у более опытного соседа. Но все никак не мог решиться.
— Голову подыми! — раздался голос Васина.
— Пацан, это тебя, — сосед тронул Рокки за плечо. — Васин по твою душу. Этот если что-то пообещает, обязательно сделает. Лучше его не злить.
Рокки понял, что обращаются к нему. Посмотрев через решетку, увидел Виктора Ивановича. Рядом — незнакомая женщина с мальчиком лет двенадцати, одетым в школьную форму. Пацан ткнул пальцем в Рокки и утвердительно сообщил:
— Это он!
После чего школьника увели за дверь. Васин привел другого подростка. Все повторилось.
— Что ты в углу зажался, подойди к решетке, чтобы мальцы тебя лучше разглядели! — крикнул дежурный. — Или стыдно им в глаза смотреть?
Рокки встал и ухватился за металлические прутья.
Школьники продолжали чередоваться. Конвейер работал исправно. Все показывали пальцем на Рокки, который не успевал сосредоточиться, чтобы вспомнить, когда он с ними встречался. Мысли начали скакать в голове.
— Хана тебе, баклан! — услышал он за спиной голос соседа. — Доказуха в полный рост! Видать сильно ты Васина достал. По этапу пойдешь как миленький.
Рокки знал от старших, побывавших на зоне, что такое этап. Молча стоял у решетчатой двери, сжав губы и стиснув челюсти. Чувствовал, как на скулах играют желваки. Пытался представить себя узником. Незаконно задержанным за борьбу с правительством.
Детские указующие пальчики, словно иголки, прокалывали шар надменной самоуверенности Рокки, и тот сдувался на глазах. Мышцы слабели, мысли расщеплялись. Неожиданно почувствовал удары своего сердца. Воздуха стало не хватать. Звуки слились в шум. Затем появился звон. Рокки уже не видел подводимых к нему ребят, все они казались на одно лицо. Видимое пространство стало удаляться и становиться плоским. Словно большой экран в кинотеатре. Изображение поползло куда-то в бок. Рокки ощутил свое предплечье в чьей-то сильной руке.