Исход битвы был неясен, предугадать события было невозможно, но выгода всегда жила в крови демок. Поэтому и был каждым из арханов составлен план, как убрать конкурента и захватить его клан. Случись победа, в чем, кстати, мало кто сомневался, она станет наиболее полной, если достанется одному. А случись поражение — оно будет не настолько горьким, ведь в итоге ты получишь пять кланов, а не потрепанные ряды своих бойцов и опять пещеры своей базы. И станешь владыкой демонов, первым царем.
Сантана понимал, что ставки высоки и выдюжит лишь самый ловкий, умный, смелый. Естественный отбор всегда существовал в природе, и в этом Люверт пока не знал себе равных. Он был настроен на полную победу и не меньше. Вечность в подземельях, даже царем, его не устраивала. Ему нужно было все — и власть, полная, безграничная, и весь мир, покои в Амилоне, что он сделает своей столицей. Удобный и уютный город, хранящий много прелестей родной ему цивилизации, от которых отказался бы только полный болван. Комфорт для правителя огромной империи — немаловажен. Сантане уже изрядно надоело убогое существование в пещерах, примитивность этой крысиной жизни.
Мужчина приладил ремешки с ножнами к запястьям и опустил рукава, прикрывая схроны с оружием. Лишним стилет не бывает.
Сантана повернулся к Луэле. Уставился в глаза: ты поняла? Женщина хитро и чуть игриво улыбнулась: конечно.
Мужчина подтянул ее к себе и впился в губы. Потом отстранил и чуть шлепнул по обтянутым брюками ягодицам: ступай.
Луэла хихикнула и вышла. Сантана довольно улыбнулся — кто подумает, что под маской отъявленной глупышки, годной лишь на постельные утехи, скрывается расчетливая и склонная к риску личность. Он был уверен, его фаворитка не подведет и выполнит, что он ей приказал. Дэван — самая сложная фигура в этой партии, и убрать ее нужно первой. И остаться не причем. Поэтому Луэла вот уж три дня грела его тело и ублажала. Но пришла пора подумать о другом, а значит — отодвинуть женщину. А на что только не способна брошенная? И бесполезно говорить, что не бросали, а лишь отодвинули в связи с надвигающимся сражением. Девчонка ж глупа, и дальше своего носа не знает и не видит. А в мести столь же безголова… Будет потом. Сантана лично в гневе отрубит ей голову за преступление пред кланами.
Мужчина улыбнулся, представляя спектакль, и покрутил головой, проверяя защитный воротничок: не слишком ли жмет и ограничивает движение. Нет. Молодец Ольгерда, добрую вещицу ему сшила — плотно проложила кожу кольцами и сверху подшила еще одним куском. Получилась накладка от плеч до челюсти, невидная под одеждой. Тяжеловатая, зараза, но ничего, можно пережить, коль выжить дает возможность. Только бы Дэван себе такое не придумал и не надел. Но вроде нет, иначе б доложили.
Сантана оглядел убогое, осточертевшее ему жилище, прикидывая все ли взял. Ощупал пояс, начиненный «звездами», проверил нож в ножнах. И вышел. Пора.
Демоны стекались к выходам. Из лазов тенями выскальзывали наверх и шли вниз. Поток, сверху если посмотреть, внушал трепет и уверенность в победе.
Тьма, ― с восторгом в сердце смотрел на стекающуюся лавину демок внизу Сантана.
Своих он поднял всех, прекрасно понимая, что в бою каждый клинок может сыграть решающую роль. Внизу, на базе, осталась лишь Луэла — старшая с ребенком младшей.
Последним вылез Санта — двойник Сантаны. Тот, кого Лиля сотворила по полному образу Сантаны. Глупая, влюбленная курица так удачно сыграла ему на руку, что представить даже не могла.
Сантана подмигнул ему и кинул свой плащ. Пусть походит в арханах, драчек, порадуется денек.
Мужчина двинулся вниз за кланом, а Сантана специально подотстал.
На место прибыли засветло.
Вита во все глаза смотрела на развернувшийся у холмов лагерь. Здесь должно было стоять два легиона, но складывалось впечатление, что их как минимум четыре. Учитывая еще прибывших, ангелы не знали даже куда привязать лошадей.
Глядя на количество собравшихся, Вита подумала, что кто-то просчитался, и их много больше чем демонов.
Она кое-как пристроила лошадь, и пошла по лагерю. Даже женщин здесь было много и все заняты. У некоторых палаток готовили из ткани бинты — резали ее на лоскуты и сворачивали, варили в котлах ужин. Кто-то, одевшись по-мужски, осматривал оружие, готовясь вступить в схватку наравне с мужчинами. Но косы, несколько затравленные, испуганные взгляды, выдавали в них далеко не воительниц.