В первую лодку сели пятеро: Марика, Кати — девушка с длинной косой, веснушчатая Тери, длинноногий Керестеш и девушка с голубыми глазами, которая так красиво пела. Во второй лодке, отставшей от первой метров на двадцать, уместились шестеро — лейтенант Петер Ковач, Хунья и четыре девушки-студентки. В первой лодке на весла сел Керестеш, во второй — Хунья.
Мокрая одежда прилипала к телу. Девушки посинели от холода и дрожали от страха. Однако боялись не только они, но и Керестеш. Он хорошо сознавал, что их утлая лодчонка, которую швыряло из стороны в сторону, в любой момент может зачерпнуть воды и затонуть. Он был измучен, но продолжал грести, стараясь направлять лодку навстречу волнам.
Час назад они спасли девушек, приплыв за ними на двух лодках. Бедняжки уже стояли по пояс в холодной воде, не зная, что же теперь делать. К счастью, их вовремя заметил со своего холма лейтенант Ковач. Быстро оценив создавшееся положение, он приказал мокрых, замерзших девушек доставить в поселок, где они могли бы обсушиться и выспаться. Некоторые из них нуждались во врачебной помощи, не говоря уже о нервном потрясении, которое им пришлось пережить на залитом водой, безлюдном хуторе. Учитывая все это, лейтенант и решил рискнуть — проплыть через прорыв в плотине.
Продвигались с большим трудом, так как прорвавшаяся вода увлекала их за собой. Весла помогали мало. К тому же обе лодки были сильно перегружены, но, пока девушки вели себя спокойно, можно было надеяться на удачу.
Марика сидела на носу, напротив длинноногого Керестеша. Лицо его было серьезно, тонкие губы крепко сжаты, и он изо всех сил налегал на весла. Трое девушек дрожали как осиновые листочки. Время от времени Марика закрывала глаза, пытаясь вспомнить, как же они оказались посреди воды, но ей это не удавалось.
Вода обрушилась на хутор так внезапно и с такой силой, что они даже не услышали криков тетушки Луизы, которая предупреждала их об опасности. Раздался какой-то страшный шум, они выбежали из птичника, а в следующее мгновение на них обрушился мощный водяной вал. Быстро оценив положение, Марика поняла, что они отрезаны от холма и у них осталась единственная возможность спастись — взобраться на крышу птичника и ждать помощи.
— Ко мне! — закричала она. — Девочки, все ко мне!..
Девушки повиновались и начали карабкаться на подоконники. Лишь одна Тери Малнаши, потеряв от страха голову, истерично завопила и бросилась в сторону, но водяной вал мигом подмял ее под себя. Марике с большим трудом удалось вытащить уже нахлебавшуюся воды девушку и, надавав ей пощечин, привести в чувство. Чуть позже, когда девушки увидели, что к ним на помощь плывут на двух лодках солдаты, они немного успокоились.
И вот теперь они, до нитки промокшие, плыли в лодках. Дождь продолжал мочить их сверху, а волны, чем ближе они подплывали к прорыву в плотине, становились все выше и напористее. Да, если они останутся в живых, отделавшись лишь воспалением легких, то можно смело считать, что им здорово повезло.
Осторожно повернувшись, Марика посмотрела на противоположный берег, где на самом высоком месте стояла церковь, а около нее толпились люди. Она успела заметить, что чуть севернее церкви стояли на почтительном расстоянии друг от друга несколько человек — наверняка из числа обслуживающего персонала плотины. Марика не могла знать, что всех срочно бросили на другой участок, находившийся в двух километрах к югу, где тоже намечался прорыв плотины, и если его срочно не ликвидировать, то через несколько минут добрые три четверти города окажутся под водой.
Марика отвернулась. Ей было жаль смертельно уставшего солдата, хотелось помочь ему, но она не знала как.
— Керестеш, держи строго на север! Понял?! — старался перекричать ветер лейтенант Ковач.
Солдат кивком дал понять командиру, что понял приказ.
— Держи на север! Понял, Керестеш?!
— Понял! — крикнул в ответ солдат.
Сделав несколько мощных гребков левым веслом, Керестеш изменил направление движения лодки...
Эндре наблюдал за приближающимися лодками из-за угла полуразвалившейся сторожки дорожного обходчика. Он узнал Марику, Керестеша, Ковача и Хунью. От сердца сразу отлегло. «Значит, ничего страшного не случилось, а это сейчас самое важное...» От радости у него слезы на глаза навернулись. Хотелось громко засмеяться, но он побоялся раньше времени открыть свое убежище.
Он решил подождать, пока лодка подойдет к берегу. Теперь он с симпатией думал о Керестеше, который старался грести изо всех сил. Эндре даже показалось, что он чувствует, как Керестеш выбивается из сил, и он стал мысленно подбадривать солдата: «Дружище, не сдавайся! Держись!..»