— Ну, создателям и своим друзьям я могу сказать?
— Ох, — вздохнул Урри, «когда ты ещё увидишь этих самых друзей и Громова?» — подумалось ему. — На счёт профессора — не знаю. Зависит от ваших с ним отношений. Друзья?.. Честно, я бы — не стал. Кто знает, как они отреагируют. Так можно и одному остаться. А Стампу точно не говори. Это моя личная к тебе просьба.
— Почему? — опять не понял Электроник.
— Я, видишь ли, нарушил должностную инструкцию, так сказать. Мне нельзя было с тобой сближаться.
— Понятно, — тоже тяжело вздохнул Эл. Скрываться и плодить секреты с недавних пор он не любил.
***
Резиденция, по-другому и не скажешь, Стампа находилась в старинном городе Тракай, что под Вильнюсом. Относительно небольшой и даже на вид скромный трёхэтажный коттедж с прилегающим садом внушительных размеров имел четыре подземных уровня. На случай какой атомной войны Светловидову понадобилось строить такой бункер, Электроник сразу и не понял. Александр Сергеевич встретил его с распростёртыми объятьями на самом нижнем этаже, куда Эл вместе с Урри и его байком (!) спустились на каком-то навороченном лифте. И сразу засосал, впившись в губы Электроника страстным поцелуем и обхватив руками его голову (чтоб не удрал, не иначе). Эл малость обалдел — вступать в половые отношения со Стампом он не хотел совершенно. Больше, однако, никаких явных эротических поползновений в сторону Электроника не последовало.
Вообще, Светловидов Электронику понравился. Он был с ним мил и обходителен, кроме странного поцелуя при встрече никаких эскапад не выкидывал. Выделил Элеку комнату на втором, «хозяйском», этаже коттеджа. Большую, светлую и красивую. С огромной кроватью и такой же ванной. Почти как в номере рижского отеля, где они с Миком провели последнюю ночь. Правда, зачем ему одному всё это великолепие Электроник не понял. А больше всего Александр Сергеевич подкупил Электроника тем, что вечером устроил ему видеозвонок профессору Громову. Стамп притащил Электронику какой-то навороченный ноут, сказал, что это теперь его и предложил позвонить профессору. И телефон ему новый подарил, хотя Элека и старый вполне устраивал — он тоже навороченный был.
Профессор очень рад был говорить с Элеком, улыбался, сказал, что Стамп — действительно его второй создатель и что ему очень жаль, что Элек не знал о нём раньше, но очень уж Виктор Иванович хотел быть для Элека единственным. Даже прощения за это попросил. А так, у них с Машей всё хорошо, и они желают Элеку приятно провести время. Единственное, что Электронику показалось странным, что выглядел профессор плохо. Сам бледный, глаза красные, под глазами мешки и руки чуть дрожали, когда он очки себе поправлял. А у Маши лицо опухшее. На вопрос Электроника о здоровье Громов сослался на возраст и давление, а Маша — на внезапную аллергию.
В течение следующих двух недель Электроник фактически валял дурака. Изучил в сопровождении Стампа и Урри весь коттедж.
Верхний ярус ничего интересного собой не представлял, а вот нижний! На минус первом этаже жили сотрудники конторы Стампа, в том числе и Урри. Но без специального пропуска Электронику туда вход был заказан. Он вообще Урри видел теперь только в компании Александра Сергеевича и пообщаться с ним наедине никак не получалось. Это расстраивало.
На минус втором этаже располагался навороченный дата-центр и куча других помещений, в которых за компьютерами работали люди. Светловидов предложил Электронику присоединиться к его команде, после прохождения соответствующего обучения, естественно. Электроник был не против, единственное условие — он к первому сентября должен был вернуться домой, ему в школу нужно. Стамп очень удивился такой просьбе — зачем Электронику школа, чего он в ней нового надеется узнать?
Но самое интересное представляли из себя два нижних уровня. Там, можно без преувеличения сказать, находился музей. Множество залов, оборудованных системой климат-контроля, обеспечивающих оптимальные условия для хранения произведений искусства, таили в себе сотни, если не тысячи живописных полотен кисти великих мастеров, скульптуры разных эпох и стран, удивительные изделия из керамики, камня, слоновой кости, ювелирные украшения и много чего ещё. Как объяснил Электронику сам Александр Сергеевич, искусство — вот главная и единственная страсть его жизни. В течении многих лет он собирал эту коллекцию, но посмотреть её могут лишь избранные. И Элек в их числе, да. Ему крупно повезло.
Каждый день ровно в девять вечера Электроник созванивался с Громовым. Тот выглядел подавленным, натянуто улыбался, но на вопросы Элека неизменно отвечал, что всё хорошо. Маша и вовсе молчала. На сообщения в течение дня профессор не отвечал. Сказал, что времени нет — на работе загружен. Элеку это показалось странным. Ведь они даже не были прочитаны. Раньше такого никогда не было. Громов, даже если не отвечал, смотрел сразу.
Единственной проблемой, которая не давала Электронику спокойно спать, было то, что он никак не может связаться с Серёжей. Вот уже две недели, трубку он не брал, на сообщения не отвечал, тоже не смотрел их и сам не писал. Элек даже подумал, что дело в новом телефоне. Вставил симку в старый — то же самое. Писал с ноутбука — нет эффекта. Причём не только дома в помещении, в саду на улице — аналогично. Совершенно издёргавшись по этому поводу, Элек попросил Виктора Ивановича как-нибудь связаться с Серёжей. Громов на это только тяжело вздохнул и сказал, что попробует. А на следующий день, профессор заметно нервничая и отводя от камеры взгляд, сообщил, что звонил Серёже и тот сказал, что всё в порядке. Просто он общаться пока не настроен, потом как-нибудь позвонит. Электроник не поверил, спросил, зачем Громов его обманывает, но тот всё отрицал и делал вид, что не понимает о чём он. И быстро свернул разговор.
Электроник сидел перед погасшим монитором, и его постепенно охватывало леденящее душу осознание того, что он здесь по-настоящему в плену, и выпускать его никто не собирается. И профессора он живьём больше никогда не увидит. И Серёжу.
На следующий же день, проверив, на месте ли его документы и банковские карты, Электроник подошёл к воротам коттеджа. Естественно, его не выпустили. Нужно разрешение хозяина. Стамп ответил, что о самостоятельной вылазке в город не может быть и речи. У него много врагов, которые конечно же пронюхали, что Электроник его близкий родственник и живёт теперь с ним, и он даже боится представить себе, что будет с бедным мальчиком, если он попадёт в руки плохих людей. И на всякий случай предупредил, что через забор лезть самому тоже не стоит пытаться — охрана круглосуточная. Если что, будут стрелять ампулами со снотворным. У тебя, мол, организм больше чем на половину биологический, совсем без него электроника нормально функционировать не может. И всё для твоего же блага — ты же не хочешь, дорогой, чтоб тебя потом по частям возвращали? Электроник не хотел.
Зато на следующий день Александр Сергеевич устроил Электронику поездку в город и даже экскурсию в Замок. Правда, в сопровождении четырёх здоровенных лбов, вооружённых и этими самыми ампулами и банальным огнестрелом (Электроник хотел надеяться, что в него пулями всё-таки стрелять не будут). Прогулка прошла так себе — компания не та. Телефоны на улице вели себя по-прежнему странно.
Вечером Эл потребовал у Стампа аудиенции с Урри. Тот как ни странно, даже не поинтересовался зачем. Когда Мик вошёл в комнату Элека, тот подошёл, чтобы обнять своего первого любовника, но Мик сразу же жестом остановил его. Слегка растерявшись, Эл спросил:
— Мик… я не могу никак связаться с Серёжей. Ты можешь мне помочь?