Зато Макара включили в сборную России! Нет худа без добра, как говорится.
У кого всё было хорошо, так это у девчонок. Вот, что значит рай и в шалаше. Майка с Зойкой жили дружно, их всё устраивало. Единственное, Майя время от времени заикалась о детях. Потом, когда отучатся и трудоустроятся. Зойка на это вздыхала — это значит, ей придется искать денежную работу, пока подруга в декрете будет. Но это не такая уж большая проблема. Дети для пары женщин это вполне осуществимая мечта.
Вовка учился, работал и делал большие успехи на ниве финансовой журналистики, став главным редактором раздела, посвященного фондовым рынкам, и раз в неделю выпускал большой аналитический обзор. Своему избраннику хранил исключительную верность, но по Макару вздыхать не перестал. Всё так же тесно общался с ним по сети и при случае лично. И ещё Кукушкина по его просьбе, если узнавала о жизни Гуся что-то новое, всё в подробностях докладывала Королькову.
Итого, вся теплая компашка бывших одноклассников благополучно дожила до получения дипломов и плавно влилась в ряды трудящихся.
Только вот взрослая жизнь в большинстве случаев далеко не праздник. И первым это ощутил на своей шкуре Макар Гусев.
========== 21. Судьба ==========
Это был первый и единственный раз за почти шесть лет, когда Корольков поругался со своим Марком. Мужчина не мог понять, почему его Вова упрямо отказывается лететь с ним на Мальдивы из-за того, что его друг-одноклассник попал в больницу с переломом. Да, Марк в курсе, что Макар Гусев — подающий большие надежды хоккеист, уже не один раз представлявший нашу страну на мировых первенствах в составе сборной. И что травма эта может стоить ему карьеры. Но жизни-то его ничего не угрожает! Зачем тогда Вове денно и нощно торчать у него в больнице? Он всё равно ничем не поможет. Тем более, что если нужны деньги — пусть переведёт и всё! Но Вовка психанул, назвал Марика чёрствым человеком, собрал сумку и перебрался в палату к Макару — ухаживать и морально поддерживать.
Макар Вовке не обрадовался. Он вообще никого не хотел видеть, даже с родителями через силу общался. Ему сделали сложную операцию, только чтобы спасти конечность, и предстояло ещё несколько — чтобы вернуть подвижность суставу. Если получится. Ни о каком спорте речь уже не шла. В самом лучшем случае Макар будет несильно хромать.
Вовка уходить отказался, сказал, что если Гусь упрется, он будет жить под дверью в коридоре. Очень убедительно сказал, так что Гусев усовестился и разрешил оплатить более просторную палату с гостевой кроватью, большим санузлом и мини кухней. Больше никаких трат он Королькову не позволил, не хотел плодить долгов. И вытребовал, чтобы Вова сказал ему наконец, кто же в тот первый раз оплатил его лечение и благодаря кому Макар целых семь с лишним лет имел возможность играть в хоккей.
— Серёжа это, — вздохнул Вовка. — Он тогда все свои деньги, которые у Мика заработал, твоей матери отдал. И ещё в долг влез — три месяца потом на Урри бесплатно работал. А нам в смысле мне и тёть Вале запретил тебе говорить. Отдашь, мол, когда Олимпиаду выиграешь… Эй, Марь, не плачь, пожалуйста, — кинулся утешать его сам, хлюпающий носом, Корольков.
Олимпиада… Ещё совсем недавно, в прошлой жизни, Макар вполне мог рассчитывать попасть на ОИ в основном составе. А теперь?.. Инвалид он теперь. Но то, что именно Серёга подарил ему возможность все эти годы играть, тронуло Макара до глубины души. Ведь он не просто отдал деньги, которые копил на байк, он сделал это тогда, когда и видеть Макара не хотел, обвиняя его в своей личной драме.
***
Близнецы, кстати, навещали Гусева каждый день. Серёга пытался развлечь его какой-то болтовнёй и небылицами (как в первом классе прям). Иногда успешно. А Эл всё тянул к нему свои шаловливые ручки, за что получал по ним от Серёги и, когда никто не видит, лез целоваться. Макара это забавляло.
— Серёж, — Макар с трудом приподнялся на постели, чтобы поприветствовать Сыроежкина, который вместе с Электроником в очередной раз пришёл его навестить. — Мне Вовка всё рассказал. Я в долгу перед тобой. Деньги я тебе сейчас переведу, но во всём остальном, увы… Ну, ты понимаешь, ты очень много для меня сделал, мне не расплатиться. Спасибо тебе…
— Ты это, брось! — замахал на него руками Серёжа. — Не надо мне никаких денег, я всё равно не возьму! И вообще, я ж их только на байк копил, а теперь он у меня есть, даже лучше, чем я хотел. Нам Эл одинаковые купил. И это… На самом деле это я тебе обязан. Жизнью. Два раза. — Сергей замолчал, а Элек при этих словах сделался мрачнее тучи. Из-за кого Серёжа чуть не погиб, он прекрасно помнил.
***
А потом пришли Зоя с Майкой. Девчонки бывали редко — они не так давно трудоустроились и были по уши в работе.
— Вижу, Макарка, тебе лучше. Это хорошо. Потому что кое-кто тобой интересовался и скоро позвонит, — загадочно начала Зоя.
— Во туману напустила, — Макар попытался скрыть мигом разгоревшееся любопытство. — А поподробнее?
— Ну, как ты помнишь, мы ж с Майкой теперь во Дворце спорта работаем, детские кружки ведём. Она гимнастику, я — самбо. Во-от… А там же ледовая арена, где ваш «Интригал» тренируется, — хихикнула Кукушкина, вспомнив эпик фейл Сыроежкина в одиннадцатом классе. — И подходит ко мне ваш Васильев, он же знает, что мы с тобой дружим. Начинает про тебя расспрашивать что да как.
— Погоди, Зой, — перебил её Макар. — Васильев мне звонил несколько раз. Сразу как я травму получил, и потом ещё. Выражал сочувствие и спрашивал чем помочь.
— Я знаю. Но вот ты знаешь не всё. Ваш главный тренер интересовался не столько спортивными твоими перспективами, они и так понятны. Сколько твоей, внимание, личной жизнью!
— Не понял, — вопросительно уставился на девушку Гусь.
— Ха. Так и я сначала не поняла, хорошо соврала ему вовремя. Сказала, что мы типа встречались с тобой.
— Да ну!
— Ну да! — передразнила друга Зойка. — Встречались, да только расстались, потому что на тебя болельщицы гроздьями вешались, а ты типа устоять не мог и мне изменил.
— Тебе, Зойка, романы писать. Дамские. Вот нахрена, скажи мне?
— Ты мне ещё спасибо за это скажешь, — надула губки Кукушкина. — Ты же знаешь, как я всякие сплетни и слухи люблю, и агентурная сеть у меня имеется! — на заднем фоне в кулачок хихикнула Светлова. — А что, скажешь, не так? — обернулась на подругу Зоя.
— Так, так, — закивала головой Майка. — Ну говори уже ему, не томи. А то развела конспирологию.
— Да. Так вот, осенью освобождается вакансия тренера детской команды. И по слухам Васильев очень хочет заполучить тебя на эту должность. Только вот руководство клуба сомневается. Ты хоть спортсмен титулованный и вообще, местная наша достопримечательность, но… Ты только серьёзно отнесись к моим словам, пожалуйста.
— Зойка! Говори уже, сил нет! — потенциальная возможность тренерства в родном клубе была для Макара весьма привлекательна.
— Короче, слухи про тебя нехорошие ходят. С тех пор, когда ты ещё у нас жил и парней снимал. И потом тебя оказывается ни разу ни с одной бабой никто из фанатов и журналюг не видел. Зато видели со смазливым блондинчиком. Сечёшь?
— Секу…
— То-то. Васильеву-то вашему, да и руководству клуба на ориентацию игроков глубоко начхать, лишь бы шайбы забивали. А вот репутацией тренерского состава они озабочены. Ибо родители мальчиков не поведут своих детей к тренеру, прости-господи, пидарасу. Поэтому, Макар, продумай заранее, что ты будешь говорить Васильеву, когда он тебе очередной раз позвонит и будет интересоваться твоими планами на будущее.