Записку, написанную корявыми печатными буквами на листе А4, Вовке не отдали — приобщили к делу как вещдок, но позволили сфотографировать. В ней Марк прощался с возлюбленным, которому не хотел быть обузой и благодарил за шесть самых счастливых лет своей жизни. «Что ж, — подумал тогда Вова, — это ведь были и мои самые счастливые шесть лет. Вряд ли теперь будет что-то хорошее ещё». К счастью, он ошибся.
***
Жизнь, однако, идёт своим чередом, и в ней есть место не только смертям и потерям. Люди ещё и размножаются. Эта светлая мысль — завести ребёнка, уже не первый год как поселилась в Майкиной голове. А теперь, когда у девушек было своё жильё, Зоя её всецело поддерживала. Оставалось решить одну маленькую проблему — две женщины, как бы они этого не хотели, сами родить ребенка не смогут. Нужен отец. Первым делом девушки обратились с этой просьбой к Гусеву. Макар был бы только рад. Он хотел иметь детей, ему нравилось их учить и воспитывать и, как показала его новая работа, у него это неплохо получалось. Однако, прежде чем давать своё согласие, он предупредил Зою с Майей, что есть большой риск того, что он бесплоден. К сожалению, первый же анализ это подтвердил.
Майка не унывала. Мужчин, в конце концов, много, и молодых, здоровых и красивых тоже хватает. Поэтому, выцарапав согласие, сопряжённое с тяжёлым вздохом и напутствием «ну, что с тобой поделать?» от Зойки, Светлова напросилась в гости к близнецам. Прощупывать почву, так сказать.
— Эл, — начала Майка, усевшись с чашкой чая на большой кожаный диван в кухонной зоне. — Ты ведь здоровый человек?
— Да, конечно, — не понял, к чему вопрос, Электроник, но то, что его назвали человеком, сразу расположило его к Майе.
— Ты очень красивый, Эл. И умный. И вообще человек хороший, — грубая лесть — самая эффективная. Тем более, что Майка в общем-то не соврала.
— Чего это ты его нахваливаешь? — насторожился Сыроежкин. — Ты ведь что-то от него хочешь?
— Хочу, — не стала спорить Майя. — Только не что-то, а… кого-то.
— Майя, поясни, пожалуйста. Я не понимаю, — Электроник действительно не понял. Если она хочет от него Серёжу, то он ей его не отдаст. Хотя зачем он ей может понадобиться?
— Я хочу от тебя ребёнка, Эл.
— Ребёнка?.. — задумался Электроник, а Сыроежкин просто поперхнулся чаем.
— Ага. Ты согласен? Людям ведь всегда хочется иметь продолжение себя. Вот и я тоже хочу, — неявный тезис: «Если ты — человек, ты будешь хотеть размножаться». А что? Грубая манипуляция на больной для Электроника теме ещё никого не подводила.
— Х-хорошо, Майя. Я согласен. Но с одним условием.
— Да, каким? — обрадовалась Светлова.
— Я тоже буду участвовать в его жизни, — сказал Электроник.
— Мы будем, — поправил его Серёжа.
— Да. Просто донором спермы я не буду.
— Замечательно! Это даже ещё и лучше, — просияла Майя.
— Только… Май, — замялся Элек. — Как же мы с тобой будем это… делать? Боюсь, что я не способен на полноценный контакт с женщиной…
— Ой, нашёл о чём беспокоиться! Тебе не придётся спать со мной. Просто в нужный день, когда у меня овуляция, я буду приезжать к вам. Пока вы занимаетесь любовью, я могу подождать где-нибудь неподалёку, чтобы не мешать. А потом вы набираете из презерватива сперму в одноразовый шприц. Без иглы, разумеется. И даёте его мне. И всё. Ну, разве что я, когда всё введу, полежу тут у вас полчасика, телек посмотрю или книжку почитаю.
— Хм. Ладно, — ответил вместо близнеца Серёжа. — Это, вроде, не так уж и сложно.
— Ну, договорились. Только, Эл, сдай анализы сначала. Всё-таки я хочу быть уверена.
— Конечно, Май. На следующей неделе отдам тебе результаты.
***
Гладко было на бумаге, как говорится. Другими словами, несмотря на все Майкины усилия, она не беременела. Хотя по врачам побегала, Эла тоже заставила спермограмму сдать, все здоровы оказались. А беременность уже полгода так и не наступает. Чудеса!
Элек переживал, Серёжа тоже нервничал. И вдруг Сыроежкин выдаёт:
— Эл, Майка ведь сегодня будет. Давай ей вместо твоей, мою сперму дадим? Может, получится?
— Можно. Но… это ведь тогда будет уже не мой ребёнок… — расстроился Электроник.
— Ну мы же с тобой генетические клоны. Так что в некотором смысле — твой. Ты ведь из моей ДНК сделан. Он не будет тебе чужим — он будет твоим племянником.
Майка, на предложение попробовать в этот раз использовать сперму Сергея, задумалась. Всё-таки она хотела ребёнка именно от Эла. И Зойка ей согласие дала тоже на Эла (Сыроежкина она недолюбливала). Но полгода нервотрёпки и бесконечного ожидания сделали Майю более сговорчивой.
— Ладно, — сказала девушка. — Часики-то тикают, а мне как-никак двадцать пять уже. Вы ведь всё равно близнецы. И, думаю, здоровы оба. Только Зойке не говорите. Пока, по крайней мере.
В этот раз Серёжа даже сверху был. Сам изъявил желание — редкая в последнее время радость для Элека.
— Я тебя так люблю, так люблю, Серёженька, — говорил Эл в порыве страсти. — Всегда с тобой буду. Чтобы ни случилось. Никогда не брошу. Только и ты меня не бросай, — и даже кончил без рук.
***
А на следующий день Электроника не стало.
Погода была хорошая, у всех совпали выходные, и ребята решили сорганизоваться на пикник к лесному озеру. Ехать полчаса всего. Вовка из Москвы прикатил и Элек с Серёжей оттуда же. Близнецы на своих одинаковых байках, а Вовка на доставшемся от Марка Лексусе. Алкоголь решили не брать — девчонки не пьют, Корольков за рулём, Эл тоже не пьёт. Серёга с Гусём в этот раз в знак солидарности тоже решили отказаться.
В итоге Вовка вёз девиц, Эл на своём мотоцикле ехал, а Гусев упросил Серёжу дать ему порулить крутым байком. Он, оказывается, давно мечтал, но как-то стеснялся. Серёга поломался немного и пустил Макара за руль. Сам, правда, зажопником сел. Опять же по просьбе Макара, для уверенности. Хотя, случись чего, от пассажира толку мало. Но как уж потом Макар радовался, что с Серёгой вместе был — не передать. Однако ж, объективно говоря, радоваться было совершенно нечему.
Элек ехал впереди, Макар с Серёгой чуть сзади, ему так почему-то спокойнее было. Ну а Вовка и не думал гнать — он спокойно позади процессии плёлся, девчонок московскими сплетнями развлекал.
Впереди был поворот, все естественно сбавили скорость. Все, кроме невесть откуда взявшегося внедорожника с заляпанными грязью номерами. Он, не снижая скорости, пошёл на обгон и, вильнув, задел байк Эла. Мотоцикл подбросило в воздухе, он перевернулся и рухнул в кювет. Пилота впечатало в соседнее дерево и отбросило на обочину рядом с байком. Внедорожник, подобно ангелу смерти, взялся ниоткуда и, собрав свою жатву, исчез в никуда.
Гусев еле успел затормозить, а потом с трудом нагнал Серёжу, который тут же кинулся к месту аварии. Бежать с травмированным коленом было больно, но Макар сейчас боли не чувствовал. Он ни в коем случае не должен был дать Серёже приблизиться к телу. То, что при таком ударе у Эла оставались шансы выжить, было сродни фантастике. Всё-таки биоробот — не Терминатор. Макару пришлось прыгнуть и повалить друга на асфальт, придавив собственным весом. И как раз вовремя — на обочине, там, где лежал Электроник вспыхнуло голубоватое пламя — система просканировала биологический организм, выявила фатальные повреждения и запустила программу самоликвидации. Через пятнадцать минут на месте падения андроида была только кучка пепла, оплавленные куски пластика и покорёженные металлические детали. Полицию, в принципе, можно было не вызывать.
Макар с трудом удерживал Серёжу — тот беззвучно кричал (от стресса у него пропал голос и из горла вырывалось только сдавленное сипение) и порывался биться головой об асфальт. Девчонки в ужасе жались друг к другу, причём Зойка норовила спрятать Майкину голову у себя на плече, чтобы та ничего этого не видела. Видимое спокойствие сохранял только Корольков. Смерть Марка произвела на него такое сильное впечатление, что он до сих пор находился в несколько замороженном состоянии. Он открыл свой багажник, достал из него полиэтиленовый пакет, смётку и опахало для шашлыков и направился к месту трагедии. «Не жилец», — констатировал про себя Вова, проходя мимо бьющегося в руках Макара Сыроежкина. Абсолютно седого. Вова аккуратно собрал останки в мешок, завязал узлом, положил в багажник, и нашарив у Гусева в куртке телефон, стал искать нужный номер.