Юра от вида своего парня на спортивном мотоцикле пришел в полный восторг. Взял протянутый ему шлем и бесстрашно уселся позади водителя, крепко обняв его поперек живота. Юрке вообще всегда нравились железные кони, и он мечтал, что когда-нибудь у него будет такой же. Но пока финансы не позволяли приобрести мальчику даже подержанный мопед.
В доме Юрка проявил удивительную для Эла сообразительность. Оглядев быстро территорию участка и высказав одобрение по поводу её ухоженности, Юра сразу потянул Элека на второй этаж, безошибочно направившись в ванную.
— Надо же помыться и… всё такое, — деловито сообщил он свои планы. — Ой. У вас ванна треугольная… И раковина справа…
— Юр, почему тебя это удивляет? — не понял Элек.
— Не знаю, — растерялся Юра. — Я почему-то когда дверь открывал, был уверен, что ванна у вас обычная, прямоугольная, а раковина вон тут стоит… Не знаю, не обращай внимания. Лучше раздень меня, — подмигнул другу Юра.
Элек начал расстёгивать Юркину толстовку, а сам не мог отделаться от странного чувства — пять лет назад Вова с Макаром затеяли ремонт на своей половине, в том числе заново отделали ванную и сменили сантехнику. Но вот до этого ремонта, санузел выглядел именно так, как описывал его Юрка. Ну да фиг с ней, с ванной, перед Элом стоял такой желанный его друг, что все прочие мысли разом исчезли из его головы.
Парни вскоре оказались в ванной, и вот уже Элек, больше не сдерживаясь ласкал своего обожаемого Юрочку в самых интимных местах. А намыленный с ног до головы Юрка вжимался в Эла, тёрся о него своим стояком и пытался привыкнуть к наличию в своей заднице сразу двух пальцев.
— Ой…
— Что, больно?
— Нет… Сделай ещё так… Да… Ах… Эй, ты чего?
— Всё, остальное в кровати, с нормальной смазкой, — Элек убрал руку и стал ополаскивать Юрку из душа.
— Теперь постарайся расслабиться, можешь даже немного потужиться, — Эл поставил любовника на четвереньки, смазал его снаружи и внутри и начал понемногу входить.
— Чёрт, больно, Эл, — к таким ощущениям Юрка готов не был, хотя и растягивал себя раньше пальцами.
— Это только сначала, потерпи, скоро пройдёт, — Эл, преодолевая сопротивление мышц медленно продвигался внутрь, стараясь попутно отвлечь Юру от неприятных ощущений поглаживаниями его бёдер и ягодиц. — Всё, я полностью внутри, чувствуешь? — перед тем как начать двигаться, Элек старался вернуть партнёру возбуждение, подрачивая его член и перебирая яички.
После первой же фрикции Юра потерял способность говорить и связно думать. Он весь сосредоточился на своих ощущениях. Сильные толчки любовника вызывали у него лишь сдавленные стоны — было больно, но вместе с тем чувствовалось и какое-удовольствие — и от того, что головка члена периодически проезжалась по простате, и от осознания того, что им для удовлетворения своей похоти пользуется любимый человек. Юре нравилось это подчинённое положение. В какой-то момент он понял, что особой боли больше нет, а Эл так умело дрочит ему, что он вот-вот кончит.
Через минуту Элек почувствовал ритмично сжимающийся вокруг его члена сфинктер и кончил сам. Он вышел, а Юрка тут же плюхнулся на кровать — руки и ноги его не держали — не столько от физической нагрузки, она была не такая уж большая, сколько от переполнявших его эмоций и отступившего нервного напряжения.
— В следующий раз будет лучше, Серёж, я обещаю.
— Не надо лучше, с тобой всегда хорошо, Эл, — улыбнулся Юра.
— Что?..
— Что?
— Ты сказал, со мной всегда хорошо… Мы ведь первый раз, Юра.
— Да… Не знаю. Не знаю, почему я так сказал. А ты назвал меня Серёжей! У тебя есть ещё парни? С кем ты встречаешься? — вдруг встрепенулся Юрка.
— Ни с кем. У меня никого больше нет, кроме тебя, — Серьёзно ответил Эл. — Я и Сергеев-то никого сейчас не знаю, — Элек смутился. Неужели это из-за очевидного сходства Юры с его биологическим отцом, которого он и не знал в сознательном возрасте?
Володя провалялся в постели с Юркой ещё час, целуясь и обнимаясь. Второго захода Юра бы сейчас не выдержал, поэтому Эл просто отсосал ему напоследок. А потом счастливого и удовлетворённого отвёз домой.
Надо сказать, что заниматься после начала своей личной жизни Юра стал не хуже, а даже лучше. Но и «бонусы» в конце занятий теперь стали значительнее — Эл делал Юрке минет, и иногда давал пососать самому. У Юрки уже при виде члена рот сам слюной наполнялся. «Я как собака Павлова», — смеялся над собой Юра.
Потом были экзамены — у Юры в школе, у Эла в своём ВУЗе. И оба сдали хорошо. Так что толк от занятий определённо был.
***
А через неделю после экзаменов Юрка пришел на встречу со своим другом сам не свой и заявил, что его мать, оказывается, весь последний год встречается со своим бывшим одноклассником, который любит её чуть ли не со школы. Но самое ужасное в том, что контора, где работает этот мужик, переводит его как особо ценного сотрудника в свой европейский филиал. И мать едет с ним! И, естественно, берёт с собой Юрку. А он лучше умрёт, чем расстанется с Элом.
— Никогда не говори, что лучше умрёшь! — Эл так испугался слов своего парня, что даже прикрикнул на него. — Я поговорю с твоей матерью, что-нибудь придумаю. Юр, я сделаю всё, чтобы мы были вместе, обещаю тебе, — уже тише поспешил он успокоить своего любимого.
На самом деле Эла грядущая перспектива ужаснула не меньше, чем более молодого и экзальтированного Юрку. Он не боялся, что Юра, будучи вдали, забудет его, заведёт отношения с кем-то другим. Нет, Эл боялся самого факта разлуки. Он знал, что это будет очень болезненно для них обоих. Между Владимиром Светловым и Юрием Тархановым может быть всё что угодно, но они ни в коем случае не должны расставаться. И Эл начал действовать.
— Пап. У меня есть парень.
— Сынок, ты уверен?
— В чём? В том, что он парень, а не девушка?
— Я хотел сказать, что ты предпочитаешь именно парней? — Макар каминг-ауту сына не обрадовался. Он до последнего надеялся, что Элек женится и наплодит ему кучу внуков (и, может, быть хоть кто-нибудь из них заинтересуется хоккеем! Но это шутка. Лишь бы они были, эти внуки).
— Уверен. У меня уже был любовник, и сейчас я люблю именно парня.
— Ну, хорошо тогда, — совсем нерадостно согласился Макар. — Хочешь познакомить нас?
— Пап, мне нужна твоя помощь. И мамина. Но с ней я пока не говорил, там же знаешь, тёть Зоя всё время рядом, а у неё… свой взгляд на вещи.
— Это интересно, — насторожился Макар. — Так чем же я могу тебе помочь?
— Помоги мне убедить его мать разрешить ему жить здесь, с нами.
— Подожди, ты говоришь «его мать»… Сколько лет твоему парню?
— Шестнадцать.
— Боги! — схватился за голову Гусев. — Эл, он же ещё ребёнок!.. Ты уверен? И почему вы не можете просто встречаться, зачем сразу жить? И на что?
— Мы и встречаемся. Только его мать уезжает за границу с новым мужем и хочет забрать Юру с собой.
— Это естественно, раз ему шестнадцать лет, — Макару вспомнилось как страдал в своё время Серёжа, когда Элек уехал с профессором в Германию. — Но как я или твоя мама сможем убедить постороннюю женщину оставить сына у совершенно чужих людей?