В стороне послышался шум. Мы так и не поговорили, как пришлось быстро скрываться в лесной чаще, подальше от людей, что изредка ходили по этим дорогам. Подобное было не впервой. Нам уже много раз приходилось вот так скрываться, натыкаясь на новые неприятности.
Я снова попалась в ловушку. На этот раз — небольшая ямка, куда провалилась моя нага. Я хотела было просто ее оттуда достать, но услышала встревоженное:
— Стой!
Пораненные рука со спиной до сих пор давали о себе знать. Мне постепенно становилось плохо и так хотелось избавиться от этих, как оказалось, сильно кровоточащих ран. Перед глазами пару раз появились какие-то пятна, но я держалась и уговаривала себя чуть-чуть подождать.
— Это ловушка, — сказал Ари, приседая возле меня. — Если достанешь сейчас, то кинжалы, расположенные под углом, проткнут твою ногу. Поэтому не двигайся.
— Да сколько их здесь? — возмутилась я, приподнимая руку вверх, а потом хлопая ей по застрявшей ноге.
Каждый раз, как только мы сбегали в лес, прячась от людских глаз, натыкались на что-то подобное. То ужасные прозрачные нити, то натянутые веревочки, то ямы, то сети, то вообще острые колья. И много всего другого. Мой спутник словно и не обращал на них внимание, просто проходил мимо и не задевал. Но вот я никак не могла понять зачем, как и почему. В голове давно отложилось понимание, что если на дереве есть красная метка, то рядом обязательно есть опасность. Но как ее различать? Раньше я даже представления не имела, что бывает так много всяких возможных способов остановить, убить, сковать неосторожного человека.
Единственное, Ари успевал помочь. Он иногда оттаскивал, бывало выпутывал, а сейчас — разрывал землю возле ноги, доставая оттуда несколько острых лезвий без рукоятки. И только потом он освободил уже меня.
— Превращайся, — сказал он и начал развязывать ленту, скрепляющую наши руки.
Мне помогли раздеться, потянув вверх за рубашку, которую сама когда-то покупала. Штаны же сняла сама. И ни на секунду руки Ари не переставали прикасаться ко мне. Потому что иначе будет больно. Ведь проклятье не прошло, оно перешло в какую-то дурацкую новую стадию, заставляя нас постоянно быть рядом. Ладно спать вместе, но иногда хотелось бы и уединиться.
Я превратилась в гатагрию, зализала языком свои раны и хотела было возвращать себе обратно облик девушки. Но помедлила. Ни разу я не нюхала его. И, на мое удивление, запах оказался не тем самым вкусным и желанным, что когда-то уловил нос кошечки на той поляне, где меня оставили парни на произвол судьбы. Я словно нюхала саму себя, только еще добавилась небольшая горчинка. И это почему-то расстроило.
А после гатагрия снова стала человеком. Я стояла перед Ари в черном топике и коротких шортах, что чудесным образом растягивались и не мешали мне во время превращения в кису. И меня посетила одна мысль, что не покидала затем многие дни, до определенного момента.
Я ему нравлюсь или нет?
— Тиу, — напомнил тогда о себе голубоглазик, и мне пришлось поспешно одеваться.
— Ты так и не ответил, — не начала я идти за Ари, как только вещи вновь прикрывали тело.
Он остановился, вздохнул и только поджал губы.
— Голубоглазик ведь не будет нападать просто так. Он хороший и милый. И упасть не мог ни с того ни с сего, — выложила наружу я все свои домыслы. — Ты определенно что-то сделал, — я ненадолго замолчала, ожидая ответа. — Скажи.
— Давай не будем об этом, — и Ари закинул назад мою прядку волос, свисающую на лоб.
— Нет, — возмутилась я. — Никуда не двинусь, пока не ответишь.
— Хорошо. Но тогда ты выполнишь одну мою просьбу.
Я держала его за руку, до сих пор чувствовала проникающее через это прикосновение разливающееся по всему телу будоражащее покалывание. Мне приятно быть рядом, вот так смотреть ему в глаза, просто разговаривать. И, казалось, между нами нет секретов. Что-то происходило, как обычно бывает между парнем и девушкой. Но в то же время все было совершенно не так, как хотелось.
И этот ультиматум…
— Ладно, — сдалась я.
— Тогда давай поговорим чуть позже, перед сном. Найдем укромное место, где ты не наткнешься на что-нибудь, — и он указал рукой на разбросанные куски земли.
Пришлось согласиться.
— Кстати, ты уверена, что сестра твоего Хавида сможет нам помочь? — спросил он, как только мы отправились в путь.
— Надеюсь. Я здесь вообще больше не знаю куда пойти.