- У меня внутри лучезар, которым ты хочешь закрыть проход, а мне надо пройти по нему на тот свет, вот и давай, покажи, куда мне идти!
- Но это проход не на тот свет, как ты думаешь, а в иномирье, да к тому же он изуродован, и я понятия не имею, что случится, если ты туда войдёшь.
- Зато твой лучезар окажется там, где надо, - пожал плечами Иван Григорьевич.
Пернатый скользнул взглядом по стоявшему перед ним существу: ещё недавно он был обычным человеком, а теперь волосы и кожа его искрились 'инеем', а глаза серебрились лунным блеском, из-за чего от старика веяло настоящим волшебством.
- Может, и правда стоит попробовать? - неуверенно произнёс птичник.
- Конечно стоит! - уверенно сказал 'Дед Мороз'. - Давай веди! - зря, что ли, я тебя вылечил? - он улыбнулся.
Пернатый улыбнулся в ответ и двинулся к дальней стене маленькой пыльной комнатки, старик шёл за ним, тихо поскрипывая половыми досками.
В самом тёмном углу Ангел почувствовал дыхание холодного камня и повернулся лицом к Деду Морозу:
- Это здесь.
- Спасибо, - кивнул серебристый силуэт, уже увидев вместо досок проход.
- В человеческом теле туда не пройти! - предупредил 'Ангел'.
- Моё тело уж не человеческое, я - Дед Мороз! - заверил старик, делая шаг вперёд.
- Я пойду с тобой! - неожиданно для себя вдруг заявил иномирец, выскакивая вперёд Ивана Григорьевича. - Посмотрим, что из этого выйдет.
И он вступил в лабиринт. 'Дед Мороз' поспешил за ним.
Холод и тьма живо напомнили Пернатому, как он шёл здесь, сражаясь и умирая, но не теряя надежды вынести в новый мир любовь всей своей жизни - Хищницу, прекрасную и спокойную, как спящая красавица, и на глаза навернулись слёзы. Он зажмурился, загоняя их назад, а когда снова открыл глаза, вскрикнул от изумления: каменные стены пещер и туннелей заливал похожий на лунный, только стократ ярче, серебристый свет. Это шагнул в лабиринт старик.
Там, снаружи, сияние было почти незаметным, но здесь, в нутре изуродованного прохода, Иван Григорьевич оказался подобен рассвету, озарявшему каждый уголок холодного каменного мира. 'Ангел' и 'Дед Мороз' шли вперёд, и яркий день - птичник почувствовал это всеми фибрами души - наступил повсюду, во всех закутках и направлениях, достигнув входа, откуда в своё время начал путешествие Пернатый. Не затухая и не прерываясь, лучи распространялись по лабиринту так, словно он состоял не из каменных переходов и полостей, а из оптоволокна, переносящего свет при любых изгибах и поворотах. Стремительно убегавшая прочь темнота больше не скрывала тех, кто прятался, слившись со стенами, и Пернатый с удивлением увидел иномирцев, о существовании которых он раньше и не подозревал.
Потерявшие маскировку сущности шевелились, отделяясь от стен и открывая глаза: то там, то здесь вспыхивали красные отсветы. Их тёмный облик, когти, звериные фигуры и горящие взоры совсем не походили на ломанувшихся в проход сородичей кошатницы и птичника. Да, эти иномирцы тоже были самостоятельными частицами бытия, однако совсем другими: скрытная, хитрая и явно бесчеловечная стая, а значит, причиной их отделения были явно не люди. Тёмных красноглазов поблизости оказалось три, но сколько ещё их скрывалось в глубине лабиринта?
- Кто это? - поравнявшись с Пернатым, спросил старик. - Что они делают?
- Стой! - прошептал тот.
Времени на разговоры уже не было, поэтому птичник просто выдвинулся вперёд, заслонив собой Ивана Григорьевича. И тут же стоявший ближе всех красноглаз бросился вперёд. Взмахнув лапой с острыми когтями, он попытался полоснуть по горлу Пернатого, но тот пригнулся и, проскочив под лапой нападавшего, ударил его кулаком в живот. Красноглаз согнулся, и птичник, сцепив руки в замок, обрушил его на тёмную голову, заставив врага повалиться ничком на землю. На помощь поверженному красноглазу бросились остальные.
И одновременно все почувствовали, как в туннеле поднимается ветер.
Пернатый словно провалился в прошлое: в то время, когда рубил тут, в лабиринте, воздушных змеев, и немало не задумавшись о том, что делает, отточенным, вошедшим в автоматизм движением потянулся к двойным ножнам на спине, и - о чудо! - они снова были там! Выхватив из них два длинных, остро заточенных пера, Пернатый закружился на месте, нанося удары тёмным сущностям. Краем глаза он успел заметить, что старик тоже сцепился с красноглазом. Пользуясь тем, что исходящее от него сияние слепит тёмного иномирца, 'Дед Мороз', увёртываясь от ударов врага, что есть сил лупил его кулаками и пинал ногами.
А ветер меж тем крепчал, холодел, обретая хорошо знакомую Пернатому плотность, и вот уже первые змеи пронеслись вдоль стен, вцепляясь в тех красноглазых, что спешили на помощь дравшимся собратьям.
- Назад! - заорал птичник старику. - Назад!!
Отбив атаку тёмных иномирцев, он едва успел перерубить обрушившегося сверху на Ивана Григорьевича змея, пока другие твари кусали и рвали красноглаза, вынужденного отстать от старика и переключить всё внимание на новых, куда как более шустрых врагов. Один из змеев вцепился старику в ногу, и тот чуть не упал, но всё же сумел отодрать тварь и наступить на неё каблуком, раздавив голову. Из ноги хлынула кровь, щедро поливая каменный пол.
- Назад, скорее! Отступаем!!! - пятясь, Пернатый сунул в руку Ивана Григорьевича перо-нож.
Развернувшись, старик принялся полосовать ножом налетавших отовсюду тварей - по быстроте реакции он, конечно же, не мог сравниться с птичником, однако и тут выручало сияние, заставляя летучих гадов промахиваться. Нападения красноглазов можно было больше не опасаться: все они были облеплены летучими змеями, сражаясь за собственные жизни. Кровь брызгала на стены, красноглазы падали и их, обессилевших и потерявших способность сопротивляться, твари волокли к входу, чтобы, отняв самостоятельность, навсегда выбросить обратно в пустоту. Никто из красноглазов не умирал так, как в своё время Пернатый, - стоя, до последнего вздоха не сдаваясь змеям, - у тёмных иномирцев просто не хватало на это духу, и все они были ещё живы, когда отдавались на милость тварям.
Окутанные светом, 'Ангел' и 'Дед Мороз', спина к спине, под шлепки замертво падавших на каменный пол летучих гадов, медленно продвигались к выходу. К счастью, они не успели уйти далеко вглубь лабиринта, и вскоре старик увидел впереди ободранные деревянные доски пола. Обрадовавшись, он хотел крикнуть, что осталось чуть-чуть, но Пернатый вдруг громко охнул, и старик спиной почувствовал, как его боевой товарищ стремительно скользнул вниз.
- Нет! - Иван Григорьевич развернулся.
Птичник лежал на полу, выронив нож и пытаясь руками отодрать змея - тварь обвилась вокруг головы, полностью перекрыв обзор, а тем временем ещё два воздушных гада вонзили зубы ему в ноги: один - в правое колено, а другой - в левую лодыжку.