- Здравствуй, Борис, - сказал он, выходя из-за дерева.
- Кто вы? - нахмурился Овчинников.
- Ангел, который говорил с тобой во сне.
- Ты совсем на него не похож! - Борис Михайлович попятился в кусты.
- Да я это, я! - торопливо скидывая одежду, заверил Пернатый. - Вот, смотри!
Обратившись в звероптицу, он двинулся к кустам: 'Вот, лебедь с зубами, видишь?' Но вместо слов раздался клёкот и, наверное, напугал замершего было в нерешительности Овчинникова - он отступил дальше, скрывшись в зарослях.
'Чёрт!' - Пернатый вновь обратился в Котова, чтобы иметь возможность говорить:
- Настоящее обличье Ангела можно видеть лишь во сне, Борис, а наяву я должен выглядеть обычным человеком!
- Нет, я не верю тебе! - раздался из-за кустов голос Овчинникова. - У Ангела было другое лицо! - послышались быстрые шаги прочь.
- Стой! - в панике крикнул Пернатый.
Так мог бы кричать человек посреди реки на тонком льду, увидев, что спасительный вертолёт вдруг подобрал верёвку и улетает прочь.
- Ты же обещал! Борис! Подожди!
Он бросился за Овчинником, проломился через кусты и, споткнувшись обо что-то, упал. А едва поднявшись, обнаружил, что кто-то крепко обхватил его сзади и приставил к горлу нож.
- Ангел предупреждал меня о таких, как ты, ушлых демонах! Он просил помощи, и я пришёл! Пусть ты можешь притвориться лебедем с зубами, но показать истинное обличье Ангела ты не в силах!
- Да я не демон! - в отчаянии воскликнул Пернатый. - Посмотри на мой копчик - там незаживающий след от выдранных тобой перьев!
Но Борис Михайлович не собирался попадаться на эту удочку и ослаблять захват.
- Что ты с ним сделал?! - взревел он 'демону' прямо в ухо. - Что ты сделал с моим Ангелом?
Птичник почувствовал, как острое лезвие впилось ему в шею и ноздри заполнил запах крови, как тогда, в заброшенном доме, когда он перерезал горло Тигру. Только теперь ровно то же происходило с самим Пернатым! Безумие! Нет!!
- Нет!!! - вскричал он и рванулся вниз, одновременно снова перекидываясь в звероптицу.
Как если бы тот человек на тонком льду, от которого улетел спасательный вертолёт, побежал к берегу, оставляя за собой сеть быстро расширявшихся трещин с чёрной ледяной водой - пан или пропал!
Всё, время на уговоры и волнение вышло - или Пернатый прямо сейчас сумеет сделать то, что запланировал, или всё полетит к чертям!
Лезвие процарапало вытянувшееся в узкую морду лицо, тело уменьшилось, змеёй выскальзывая из захвата, крылья рванулись в стороны и ударили Овчинникова снизу вверх по рукам. Нож вылетел, Пернатый толкнулся лапами от земли и, подпрыгнув, снова хлестнул противника - теперь уже внутренней стороной крыла - прямо по лицу наотмашь. Удар получился мощным: крылья, поднимавшие тело в воздух, были намного сильнее человеческих рук. Овчинников упал и подняться уже не успел: звероптица налетела сверху, врезала по глазам, опрокинула навзничь, рванула когтями рубаху, обнажая грудь и серебристо-инистое пятно.
Борис Михайлович вскрикнул, забился в конвульсиях. Пернатый прижал его к земле, крыльями удерживая руки, накрыл человеческое тело своим. Судороги прекратились, и из-под перьев пробился, похожий на лунный, свет.
Спустя три минуты свет погас, и всё замерло. Звероптица и человек лежали, не двигаясь, сверху на пернатую спину беззвучно падали почечные чешуи - деревья в лесу только начинали раскрывать первые листья.
* * *
На ветку огромного старого дуба, под которым произошла короткая, но бурная схватка, приземлились две вороны, одна из которых немедленно опорожнила свой кишечник, попав густой каплей прямо по лбу Борису Михайловичу. Тот открыл глаза и, вытащив из-под крыла звероптицы руку, стёр жижу со лба и, посмотрев на свои пальцы, громко выругался. Вытерев их о землю, он столкнул с себя обмякшее тело крылатого существа и встал. Вороны с карканьем прыснули прочь. Слегка пошатываясь, Овчинников оглядел собственные ноги, потом сделав пару шагов, остановился и резко распахнул полы рубахи с нитками, торчавшими на месте оторванных пуговиц. Над солнечным сплетением была обычная гладкая кожа - серебристо-инистое пятно исчезло. Борис Михайлович громко рассмеялся и тут же поморщился от боли: на челюсти и скуле наливались крупные синяки.
Он прислушался: вокруг было тихо - сюда, в самый глухой угол лесопарка, люди, наверное, вообще никогда не забредали. Никто ничего не слышал и не видел - это хорошо!..
Однако, если он хочет, чтобы труп в ближайшее время нашли, его надо будет перетащить поближе к домам. Птичник замер, глядя на звероптицу: так странно было видеть это белое, с узкой длинной пастью и перьями, как из свалявшейся подушки, тело! Серебряное сияние после смерти исчезло, и теперь на земле лежало просто дохлое животное, из которого ушла душа.
'Почему оно не меняется? - вдруг озаботился Пернатый, - я ведь из него ушёл, а тело принадлежало Котову, которого я ещё раньше отправил в лучший из миров, а значит...'
И тут, словно в ответ на его мысли, звероптица вздрогнула, словно была жива. Колыхнулись перья, дёрнулся хвост, Пернатый вытянул шею, впившись в труп взглядом, но в лицо внезапно ударил резкий порыв ветра, заставив непроизвольно зажмуриться, а уже секундой позже открывшиеся вновь глаза Овчинникова увидели на земле мёртвого Николая Котова.
Птичник замер, таращась на голое человеческое тело: ведь это материальное пристанище стало для иномирца первым и, как он ещё недавно полагал, последним! Жалкая нагота Котова была птичнику так неприятна, что он пошёл собирать сброшенную впопыхах одежду, чтобы одеть труп, пока тот не закоченел.
Вселяясь в Котова, Пернатый был абсолютно уверен, что такие, как он, Хищница и первые прибывшие волки - в общем, все те, кто заразился человеком, могут вселиться в материальное тело только один раз. И это действительно оставалось непоколебимой истиной, пока предательство Хищницы не перевернуло всё с ног на голову...
Натягивая на мёртвое тело штаны, он вспоминал, как тогда, в заброшенном доме, возжелал смерти, однако умереть ему не дал Дед Мороз, а потом ещё и Тигр, готовя птичника к походу в ОКОП за лучезаром, расширил его возможности, а попутно, скорее всего сам того не ведая, научил менять тела. А ведь Хищница стала предательницей именно ради этого умения, но получил его в итоге тот, кого она бросила... Она жаждала бессмертия, а Пернатый - смерти, но вышло всё наоборот. Такие вот... гримасы судьбы!