— А вот сейчас она не врет… — задумчиво выдавил шаман. — Не скажет… хоть на части разрежем.
Тут он угадал — не смогу, даже если б захотела. На этот раз его проницательность сыграла на руку.
— Клянусь перерождением, что-то с тобой не так! Возможно, твоя богиня и впрямь существует… она как будто внутри тебя сидит! Мой привычный мир рухнет, если я допущу такую мысль, — он снова повернулся к Крииту и заговорил более заискивающим тоном. — Отдай ее. Обещаю, что постараюсь не убить! Я потом верну!
Забеспокоившись, я ответила сама:
— Нет, уважаемый Дотлаак. Я не тебе служу — Крииту. И хочу, чтобы он взял меня, снова, как свою женщину.
Криит усмехнулся, взял меня за руку и протолкнул в палатку:
— Ты ее слышал. И меня слышал, что намного важнее.
— Слышал, сын вождя. И она снова врет. Она не хочет служить тебе. Помяни мое слово — эта женщина принесет тебе погибель.
— Иди, шаман, отдохни. Твоя мудрость понадобится нам завтра.
Когда Криит вошел в палатку, я шагнула к нему:
— Спасибо, сын вождя, что не отдал меня. Мое тело слишком слабое, чтобы перенести пытки.
Он улыбнулся:
— Разве я мог думать о чем-то еще после твоих признаний? Которые снова оказались ложью.
Спорить с очевидным бессмысленно:
— А чему ты удивлен? Да, я не хочу тебе служить, но готова подчиняться.
— И хочешь, чтобы я взял тебя? — припомнил он. При этом глаза прищурились, словно Криит едва сдерживал смех.
Однозначного ответа на этот вопрос не было. Он вызывал во мне пылающую ненависть, но вчера ночью я ощутила внутри другой огонь. Если вопрос в том, готова ли я повторить это ощущение, то… я не против. Но шамана тут не было, потому я могла сильно преувеличить:
— Хочу.
Он притянул меня к себе, а я приоткрыла рот, ожидая поцелуя. Но он только рассмеялся тихо:
— Вообще-то, стало легче, когда я понял, что ты кажешься странной не только мне. Каким именем мне называть тебя, если предыдущее было враньем?
— Тали.
— Я буду звать тебя Синей Жемчужиной. А когда ты откроешь свое имя, буду уверен, что твое «хочу» настоящее.
— Договорились, — я почему-то не смогла сдержать ответной улыбки. — Но я почти на самом деле хочу твоего поцелуя. В это веришь?
— Да, — он смотрел на мои губы. — Но сегодня ты дала обещание, помнишь?
Он надавил на мои плечи, заставляя опуститься на колени. Мое обещание… Я заставила себя успокоиться, теперь уже поздно метаться в отчаянии. Сама развязала веревку на штанах и спустила их вниз. Член не был возбужден и в такой близости выглядел крайне неприятно. Я поморщилась, но взяла его рукой. Зажмурилась и направила себе в рот. Ведь он хотел этого?
Случайно коснулась головки языком, и он от этого немного напрягся. Но я заставила себя не отстраниться.
— Ну же!
И он толкнулся глубже. Я не очень понимала, что нужно делать — вся сила воли уходила только на то, чтобы не отшатнуться. Возможно, Криит понял мою неумелость, потому что заговорил намного тише и мягче:
— Оближи сначала языком.
Облизать? Да счастливице жрице очень повезло, что она умерла до этого момента! Но я попыталась делать, как он приказывает. Язык вместе с жемчужиной обвел головку, прошел дальше. Член во рту разбухал, но я заставляла себя продолжать.
— Не сжимай зубы, — голос стал немного другим, но по-прежнему мягким. — А то сделаешь из меня самую некрасивую женщину на свете. Еще раз, по самому концу, чуть с большим нажимом. Не бойся ты так, в этом нет ничего ужасного.
Я снова вернулась к головке, и ощутила непривычный привкус во рту — противно. Но он прав, к настоящим ужасам это не имеет отношения. Просто неприятно и унизительно.
Член наливался силой, разрастался, я губами ощущала, как на стволе вздуваются венки, но продолжала водить языком по гладкой части. Он вдруг толкнулся в меня, я замерла. Криит положил ладони мне на голову, но не давил. Кажется, поняла, чего он хочет — чтобы я сама насаживалась ртом. Попробовала это сделать.
— Теперь так, да. Пока не выплеснется семя.
Я начала двигаться, погружая член в рот глубже, сначала рвано и неловко, но он слабо толкался, помогая мне найти нужный темп. Член стал огромен, он не помещался полностью. Я ощущала языком его возбуждение… и это странным образом волновало. Криит как будто брал меня, но не так, как это принято. И тем не менее ему нравилось. Он сдерживался, чтобы не начать вдалбливаться в меня на всю длину, я это ощущала по напряжению в его ладонях. И потому сама старалась двигаться быстрее и резче, чтобы ему не пришлось меня подгонять.