Он подошел к ней, присел на корточки.
— Катюша, ведь нам с тобой так хорошо! Правда, хорошо?
Она кивнула.
— Ну посмотри на меня, пожалуйста!
Катя подняла голову, их глаза встретились.
— А можешь ты хотя бы сегодня остаться со мной на всю ночь? — спросила она.
Он отвел глаза, словно смутившийся подросток. Кате захотелось сказать что-то резкое, оттолкнуть его, но он, казалось, понял ее намерения. Легко, словно куклу, Олег поднял девушку, развернул к себе, крепко прижал, будто боялся, что драгоценная ноша выскользнет у него из рук, и бережно отнес в освещенную уличными фонарями комнату.
Эти три недели показались Кате длиннее самой долгой и холодной зимы.
Она сдала последний экзамен, но не почувствовала никакой радости. Выйдя из университета, брела по улице, сама не зная куда.
«А может, съездить к сестре в больницу?» — мелькнула в голове мысль. Катя села в автобус и уже через полчаса шагала по асфальтовой дорожке между пушистыми сосенками. Больничный парк был ухоженным и красивым, пахло хвоей и смолой, весело чирикали воробьи. Но Катерина не замечала всей этой красоты. Ее мир был серым и тоскливым.
После яркого солнечного дня вестибюль встретил ее мрачной сыростью. Катя нажала на кнопку звонка. Дверь открыла огромная угрюмая женщина.
— Чего звоните? — сварливым голосом осведомилась она. — Расписание читайте: посещение больных после семнадцати.
— Я к доктору Дружининой, — испуганно пискнула Катя, — я ее сестра.
— Сестра? — грозно рыкнула толстуха и неожиданно улыбнулась, сразу утратив свой воинственный вид. — А похожа, до чего похожа, только рыжая. Проходи, знаешь куда идти?
Катя кивнула, протискиваясь в приоткрытую дверь, и побежала по коридору.
Кабинетик, маленький и душный, больше походил на шкаф. Вера сидела за столом, рядом на кушетке девочка лет двенадцати прижимала к груди яркую книжку.
— Катюша! — обрадовалась Вера, вскочила, обняла сестру. Потом отстранилась, внимательно осматривая Катю. — Как же я давно тебя не видела, молодец, что зашла! Ты надолго?
Катя пожала плечами.
— Ты иди, Лизонька, — сказала Вера девочке.
Та с недовольным видом поднялась, скривила губы и детским капризным тоном проговорила:
— Вера Петровна! Ну можно я еще немного посижу? Я тихонько!
— Иди Лиза, иди, я освобожусь и обязательно зайду к тебе.
— Правда? — в глазах девочки было столько искренней любви, что Катя невольно позавидовала сестре.
— Хорошо тебе тут, — сказала она, когда дверь за Лизой закрылась.
— Хорошо! — кивнула Вера. — Ты лучше расскажи, как поживаешь.
Катя уселась на кушетку и стала рассказывать. Сначала об институте, об экзаменах, потом о своей жизни, потом об Олеге, непонятных отношениях, его отъезде. Рассказывая о последнем вечере, девушка не выдержала и разрыдалась.
— Представляешь, он даже не захотел рассказать, куда и зачем едет! — всхлипывая, пожаловалась она Вере.
Вера налила стакан воды, протянула сестре, а сама села рядом, обняла ее за плечи и молча слушала судорожные всхлипывания.
— Верунь, сделай мне какой-нибудь укол, чтобы я заснула и проснулась двенадцатого июля.
— Дурочка ты моя, маленькая глупая девочка, — Вера гладила непослушные волосы сестры. — Ну что ты такое выдумала? Посмотри, как хорошо на улице. Лучше поезжай куда-нибудь. Хочешь, куплю тебе путевку? К морю, в горы… Оставь все, отдохни. Попробуй пожить своей жизнью…
— Тебе хорошо, ты доктор, тебя все уважают, а я? Кто я? С тех пор как умер отец… — Катя снова захлебнулась в рыданиях.
— Девочка моя, отец умер уже давно, а ты до сих пор не можешь его простить…
— Как простить? — всхлипнула Катя, вырываясь из объятий сестры. — Он же бросил меня!
— Он не хотел тебя бросать, так получилось. Он выбрал этот путь, а ты не можешь принять его, простить. Попробуй, ведь это несложно. Скажи ему: «Папа, я прощаю тебя и отпускаю, покойся с миром». Вот увидишь, тебе станет гораздо легче.
— Я что, по-твоему, придурочная? — возмутилась Катя.
— Ну почему? Просто маленькая запутавшаяся девочка, которая не дает себе быть счастливой.
— Ты ничего не понимаешь, — злилась Катя, — и про Олега тоже… Не могу я от него уехать… Я люблю его…
— Конечно, любишь, — Вера притянула к себе отчаянно сопротивляющуюся сестру, обняла, прижала к себе. Постепенно Катя успокоилась, обмякла.
— Я уверена, что твой Олег — хороший человек. И если он не взял тебя с собой, значит, имел на это веские причины. Мне кажется, вам сейчас нужна именно такая передышка, чтобы посмотреть на свои отношения со стороны, оценить их, решить, как жить дальше.