Как именно хотели рассорить потерявшие берега, пребывающие в трауре кланы? Да легко. Вон, Егор очень четко хрена приземлил, который патенты и лицензии выдавал. Тут закорючку неверную поставить, там клановое имя «перепутать». Многие не стали бы разбираться. Это Ушаковы всё проверили про Снежиных. А если бы был истерзан правнук главы клана, да ещё и косвенные улики указывали, ну, к примеру, на Вольфов? Стал бы Андрей Никитич рассуждать? Ой, вряд ли. Ему бы горе приглушить. И покатилось бы, как снежный ком. А потом кланы сами вспомнили бы прошлые обиды, даже помогать не нужно было бы.
Но, что-то пошло не так. И началось это в ночь нападения на поезд. Похоже, я знаю, что пошло не так. Я. Ой, что-то мне подсказывает, что безликие как-то замешаны в том, что я в итоге очнулся в теле этого неврастеничного ничтожества, каким был Костя Керн. А ведь сами Керны тоже были мишенями. Только там хотели сыграть на пропавших порталах. Клан бы просто перестал существовать, всего-то.
И да, я был прав. Периметр охраняли именно бойцы того объединённого отряда, которых этим тварям, продавшим свою страну за три копейки, дали, как раз для того, чтобы от Ушаковских бойцов защититься. Только вот мало кто знает потенциал этой небольшой армии. Егор молодец. Он наладил всё почти идеально, а секретность у них просто зашкаливает. Так что на сторону информация не ушла. Да что уж там, если лишь незначительная часть людей знала, какое место занимает сам Егор в клане. Для остальных, вот для этих, например, он был просто молодым бездельником — богатеньким сыном клана, который только и делает, что развлекается днями напролет, без перерывов на обед.
Единственное, чего никто из оставшейся в живых семерки не знал, где именно базируется отряд. Связь держалась через таких мелких сошек, как Ева, которые встречались с посредниками на съемных квартирах.
— Ну, вот видите, как всё просто, — я поднялся со стула, на котором сидел, слушая эти излияния. — Теперь мне надо понять, что с вами со всеми делать. — Я задумался, но придумать ничего не усел, потому что в этот момент раздался выстрел из обреза и отборный мат. Голос матерящегося я узнал — это был Устинов. Но Люсе сейчас вряд ли можно объяснить, что вот конкретно этот боец ничем не угрожает её драгоценному Егору. — Так, вы тут посидите, я схожу девушку успокою, — мерзко ухмыльнувшись, я направился к выходу из этой тупиковой залы, перешагнув на пороге через труп и ещё живого заговорщика, который, судя по исходившему от него запаху, решил прикинуться очень несвежим зомби, лишь бы сохранить свою никчемную жизнь.
Раздался еще один выстрел, и я ускорил шаг.
— Что там происходит? — я замер на полдороги, услышав знакомый голос.
Вот это номер. Андрей Никитич Ушаков лично прибыл, чтобы узнать, что с его правнуком. Точнее, с одним из правнуков. Похоже, Егор для него действительно значит очень много, и эти твари чисто интуитивно нашли уязвимое место всесильного Ушакова.
— Мы не можем войти. Там кто-то засел и отстреливается, — ответил Устинов.
— Что значит, не можете войти? — раздражение в голосе Ушакова густо переплелось с тревогой. Ну ещё бы, где-то там его ребёнок, с неизвестной степенью повреждений, а они войти не могут. Тут любой бы на его месте начал истерить.
— Мы не знаем, где находится Егор Александрович. Есть вероятность, что при штурме... — Устинов не договорил, потому что в этот момент я вышел из бокового коридора, соединяющего тот проход, в котором я развлекался, и этот по которому в цех пытались зайти бойцы клана вместе с главой. — Константин Витальевич, слава богу. — Он выдохнул. — Вы сказали, что будете здесь, а когда мы вас нигде не встретили, то подумали...