— Живым кого-нибудь взяли?
— Двоих. И, Константин Витальевич, взрыв, похоже, для них стал такой же неожиданностью, как и для нас. — Я повернулся к Устинову.
— Разберемся. Чуть позже, я хочу их допросить, и, чтобы мне никто не мешал, — он вздрогнул, но ничего не ответил, только кивнул. — Егор стал наследником? — я ещё раз посмотрел на выживших, нет, никого из них не знаю, значит, не первой линии наследники.
— Да, и я даже не знаю, как он на это отреагирует, — Устинов погладил себя по подбородку. — Пока не похоже, что он это осознал. А вообще интересный расклад получается. Егор Александрович сейчас первый на права наследования, затем идут Михаил Олегович и Василий Олегович, всё время забываю кто из них старше, затем их сыновья, вон они, Максим и Денис. Только жена Дениса беременна. Если родится мальчик, то Максим отодвинется на одну ступень вниз. Ну, а если у Егора Александровича и Люсинды Викторовны родится мальчик, то очередь всех подвинется. Славка же, получается, место Егора Александровича занял. В любом случае до него дело не дойдёт, если только ещё какого форс-мажора не случится.
— Сомневаюсь, что сейчас Егор что-то подобное допустит, — я покачал головой. — И всё равно, не понятно, что здесь произошло. Почему они все вышли непонятно откуда. Похоже, что есть только один способ узнать. Надеюсь, Егор меня сейчас не прибьет сгоряча.
— А я пойду Андрея Никитича успокою. Да про гибель сына расскажу, — Устинов отошел в сторону, доставая телефон.
— Класс. Погибла половина клана, или даже больше, но это ерунда, тьфу, даже беспокоиться не стоит. Похоже, что наследники первой линии те ещё твари были, если Егор больше за жизнь дядьёв да троюродного племянника переживал, чем за жизнь матери с отцом. — Я покачал головой и пошёл вырвать из рук Егора на время ту, что могла дать мне полный расклад.
Подойдя к все ещё галдящей группе людей, которые обращали внимание только друг на друга, я тронул за руку Люсю, которую, похоже, Егор боялся отпустить от себя хоть на секунду. Даже продолжавший свой тошнотворный ужин вполне довольный жизнью единорог не вызывал у них более сильных эмоций, как осознание того, что Егор жив и что им ничего сейчас больше не грозит.
— Егор, я у тебя Люсю украду на пару минут, мне нужно пару моментов прояснить. — Он так на меня посмотрел, словно я у него отбираю её навсегда. — Егор, — я отодвинул в сторону всё ещё цепляющегося за него Славку, и зашептал на уху. — Не будь идиотом. Нам всё равно нужно узнать, что произошло, а потом допросить пленников. Но, если ты уже не возьмешь себя в руки и не очухаешься, я тебя на допрос с собой не возьму.
— Да, я… — он протёр лицо. Мы с ним были грязные, мокрые, и лично у меня на теле было полно небольших ранений. У него, скорее всего тоже. Но нам даже в голову не приходило куда-то уходить, пока здесь все дела не доделаем. — Люсь… — он повернулся к жене.
— Я поняла, — она серьезно кивнула, пожала ему руку и отошла со мной немного в сторону. — Что тебе рассказать?
— Всё, с самого начала. Как ты оказалась вне дома, да ещё в такой интересной компании. — Она вздохнула, потом кивнула и начала рассказывать.
Разговор с матерью Егора не задался с самого начала. Люсинда так и не поняла, чего от неё хотела эта женщина, и зачем она вообще попросила её приехать пораньше. Наговорили они друг другу в итоге очень много всего, и не всегда цензурного. И, если Люся вполне представляла себе, что может услышать, в свой адрес, то Ольге Ушаковой многое вполне сошло за откровение.
Но в итоге именно Люсинда вышла из гостиной, где проходила их, так называемая, беседа, первой, с трудом удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью. Она слегка расстроилась, и от расстройства ей очень захотелось съесть огурец. Почему именно огурец и какая между ними связь с расстройством, Люся и сама не знала. Но вот так.
Логично решив, что в таком доме обязательно должны водиться огурцы, она пошла искать кухню. Нашла она её довольно быстро. Ошарашенный повар молча сунул ей затребованный огурец, и Люсинда села за стол, чтобы съесть его в спокойной обстановке.
— Привет, — она от неожиданности чуть не подавилась, но сглотнула и кивнула долговязому мальчишке, плюхнувшемуся за стол напротив её.
— Привет, — она отложила огурец, чтобы больше не искушать судьбу, с таким же интересом рассматривая его.
— Меня Слава зовут, а тебя Люсинда, я знаю, — выпалил мальчишка. — Просто мы хотели познакомиться с женой Егора, но не нашли тебя в зале. Зато Ольга вопит как резанная, — он хихикнул.
— Мы? — переспросила Люсинда. Она пока вообще не разбиралась в Ушаковых, но то, что мальчишка — Ушаков, определялось на раз. Вот что значит порода.
— Ага, мы, — рядом с мальчиком материализовалась девочка-подросток, наверное, чуть постарше мальчишки. Они были очень похожи, понятно, что брат с сестрой. — Я — Наташа.
— Люсинда, — автоматически кивнула Люся.
— А ты красивая, — наконец, выдали они вердикт. — Но Егор всё равно красивее.
— На свете мало людей, которые могут сравниться с Егором, — осторожно ответила Люся.
— Так, а вы что здесь делаете? — Люся вздрогнула. Что она там говорила про людей, которые не могут сравниться с её мужем. А вот теперь к ней направлялись два близнеца, уже в возрасте, которые были копией не только друг друга, но и её Егора. Только Егор был стройный, гибкий, несмотря на силу, а эти мужчины более коренастые.
— Знакомимся с женой Егора, — ответила Наташа за себя и за брата. — А вы, что здесь делаете, а, деда?
— Да вот, тоже решили познакомиться с женой Егора, не в присутствие Сашки и его мегеры, — тот, который был справа, скривился. — Не обращай внимания на Ольгу, милая, она просто тебя сразу изначально ненавидела, причем заочно.
— За что? — Люсинда почувствовала, как у неё закружилась голова. Если один из близнецов дед этой парочки, значит, это одна какая-то ветвь Ушаковых. Вот только она не знала их родословной, и не могла определить, кем они приходятся Егору. Муж вообще очень скупо рассказывал о семье. Но вот почему-то Люсе показалось, что именно эти Ушаковы играют в его жизни очень значительную роль.
— Да просто за то, что ты есть, — тот, который был слева, сел рядом с ней. — Обвиняет тебя в том, что Егор любит тебя, а не её.
— Ещё бы она хоть пальцем пошевелила, чтобы заслужить эту любовь, — мрачно ответила Люся.
— Ха, а я тебе говорил, отец, что Егорка не мог в жены дуру взять, которая только на его мордаху клюнула. — К ним подошел мужчина, примерно возраста Егора. — Максим. — Он протянул ей руку, которую она очень осторожно пожала. — Мы хотели раньше к вам завалиться. Но Андрей Никитич запретил. Сказал, что тебе надо освоиться, а Егору окончательно поправиться, а мы слишком шумные и нас слишком много.
— Не правда, милый, — симпатичная шатенка поцеловала Максима в щеку. — Андрей Никитич так не говорил.
— Да, на самом деле он сказал, что ты пока пугливая, как птичка, и мы своей толпой тебя испугаем, и ты сбежишь. Тогда Егор будет страдать, и мы этого себе никогда не простим.
— Деньчик, зачем ты Люсю пугаешь? — Максим хлопнул еще одного Ушакова по плечу.
— Нет, так и было. И Егор нехотя согласился слегка подождать. Хотя мы о вашей женитьбе сразу после Керна узнали, он позвонил отцу и велел его поздравить, — его отец, тот, который сел рядом с Люсей важно кивнул, мол, да, именно так всё и произошло.
— Никто не знает, что там Ольга надрывается? — беременная, но одновременно с этим похожая на фарфоровую статуэтку молодая женщина подошла к Денису, который обнял её за располневшую талию и чмокнул в висок.
— Как обычно, — фыркнула супруга Максима, Дарья. Но её имя Люся узнала чуть позже, пока же пыталась запомнить кто есть, кто из мужчин. — У неё климакс и хронический недотрах. Лично я всегда удивлялась, как у такой амебы, как Александр, мог появиться на свет такой парень, как наш Егорушка.
— Тихо! — внезапно крикнул Максим, к чему-то прислушиваясь. — Что там происходит?