Что можно посоветовать «постящемуся постом приятным, благоугодным Господеви», так это приобщиться к жизни какой-нибудь православной обители. Ведь в Великий пост мы все монахи. И как иначе понять Православие, если не изнутри византийского, восточного, длиннющего, красивейшего, изнуряющего, одухотворяющего богослужения? Поэтому всяк себя мнящий православным пусть поспешит в ближайшую к месту жительства или работы православную обитель, где, трепеща подобно горящей свече, выслушает Великий канон и всё то, что сможет вместить, чтобы реально приобщиться к тому горению духа, которое родило и Андрея Критского, и Иоанна Дамаскина, и Иону Киевского.
Христос с вами!
Цена свободы (5 сентября 2007г.)
Опять наступило время перемен и благих изменений в жизни огромного числа людей. И в твоей в том числе, дорогой читатель. Это время поста, время душевной весны, время выхода на свободу.
Всё самое главное в нашей жизни проходит в едва различимом мраке на дне нашего сердца, где между двумя полюсами «грех» и «праведность», как между минусом и плюсом, горит ниточка накала нашей жизни. Деньги, жильё, одежда, знакомства, погода, болезни, политика, новости, всё это лишь тонкая плёнка на поверхности глубокого озера, имя которому — сердце. Там пресмыкающиеся, которым нет числа, животные малые с большими (Пс. 103, 25). Жизнь снаружи целиком зависит от жизни внутри, от того, свободен ты или связан, силён внутренней силой — или утомлён и обескровлен. Время поста — это время путешествия внутрь. Как спелеологу в пещеру, как ныряльщику в глубину моря, человеку предстоит тяжёлое схождение внутрь сердца. Поэт сказал: «О, бурь уснувших не буди — под ними хаос шевелится». А мы как раз разбудим бури и потревожим хаос. Пойдём бороться со змеем, свернувшимся кольцами на самой глубине.
Сперва вооружимся. Непобедимой силой Животворящего Креста и смирением. Смирение будет нам щитом, а Крест — мечом обоюдоострым. И не будем бояться. Нас неизбежно изранят, даже истерзают и почти изорвут в клочья. Ни один после этой драки не останется цел. Все будут зализывать раны. Но венец награды, будущий триумф стоят того, чтобы ввязаться в схватку.
Пост двулик. Одно его лицо сияет для человека, другое устрашающе и грозно смотрит на лукавого. Пост для и против. Для — сердца, и против — лукавого. Для сердца, заметьте, а не для желудка, не для здоровья, не для диеты. Господь сказал: Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими (Лк. 21, 34). Вот почему пост — для сердца. И ещё Господь сказал: Сей же род изгоняется только молитвою и постом (Мф. 17, 21). Вот почему пост — против дьявола.
Наши страсти связали нас тысячью паутинок. И мы лежим, как Гулливер, связанный лилипутами. Каждая их верёвка в отдельности для нас смешна. Подумаешь, лень. Подумаешь, полежал под одеялом подольше или съел лишнего, или гадость послушал, или чушь рассказал. Но собранные вместе, паутинки становятся канатами. Пост силён их порвать. Неприятности на работе, холод в семье, сосущая тоска под сердцем, упадок веры, тяжесть ума, житейские неудачи — это ведь всё оттуда, от рабства страстям, от бесовской карусели, на которой крутится наша мысль. Отсюда все внутренние и внешние несчастья.
Поэтому пост многое изменит. Многие цепи спадут, не только у тебя, но и у многих твоих сестёр и братьев. Это будет не твой личный подвиг, подвиг гордого одиночки. Это будет общее дело, сорокадневная непрекращающаяся литургия[1], благородная битва всех тех рабов Христовых, которых ты знаешь и не знаешь. Их маленькие победы лягут в общую копилку и всех обогатят. Церковь опять вздохнёт полной грудью и обновится.
Конечно, со дна сердца поднимется такая муть, что не раз и не два руки невольно опустятся, и кто-то невидимый слева прошепчет: «успокойся, смотреть противно, как ты на небо лезешь». Но уже на следующий день или в тот же вечер ты прочтёшь молитву святого Ефрема и опять ободришься. Господь всякий раз будет говорить тебе: «Дерзай, чадо! Я близко».