Кроме того, нужно защищать их в информационном пространстве. От порнографии, от насилия, от пустого времяпрепровождения с гаджетами в руках – они же все, как поросята в землю, уткнулись носом, в свои гаджеты.
Взрослые, понятно, по-своему больны. А эти еще более больны, потому что они маленькие. Они приобретают маниакальную зависимость от этих железяк с блестящими экранами.
Защищать нужно не от того, чтобы какой-нибудь молодой белозубый арабский мальчуган чистил на улице сапоги прохожим и заработанные деньги приносил старому дедушке. От этого не надо защищать людей. Пускай чистит, пусть зарабатывает, пусть приносит. Он выживет – и станет еще достойным человеком. А вот разнеженные, расцацканные, разласканные, расцелованные, ничему не наученные, привыкшие к электронным приложениям, развратившиеся с ранних лет (а кроме того, живущие ещё и в неполной семье) – вот это и есть несчастные люди.
Но мы будем говорить не об этом. В светском формате будут обсуждать мягкие игрушки, квадратные метры жилплощади, вкусную калорийную еду…
Самого главного никто не скажет. А мы, христиане, должны все-таки понимать, что детей защищать надо. Про слезинку ребенка у Достоевского нужно вспомнить – и защищать от того, что реально угрожает ребенку.
Праздник Святой Троицы: чему научил нас Святой Дух (4 июня 2017г.)
Когда-то Христос сказал, что уходит, но пообещал, что к людям сойдет Дух Святой. До тех пор знали только Отца, затем узнали Сына – подивились, насколько Он чудесный. И оказалось, что есть еще и третий из этой Троицы.
Я хотел бы сегодня обратить внимание, что День Святой Троицы – это филологический праздник. Это день, когда ученики Господни заговорили на самых разных языках, не изучив их.
Что такое учить язык, мы с вами знаем. Нужно брать учебники, ходить на курсы, лекции, слушать в наушниках чужую речь, изучать грамматику, лексику, историю, страноведение… Ничего этого не было у апостолов, и вдруг они получили чудесный дар – говорить на самых разных языках. Но говорить не о какой-то ерунде, не о том, почём в Одессе помидоры, а о Духе Святом, о Христе Воскресшем, о покаянии, о вечности, о необходимости исполнять Божьи Заповеди.
И вот с этим вооружением они разошлись по всему миру. Мы читаем на разных языках Евангелие в пасхальную ночь. И хорошо делаем. Мою душу, например, греет звучание слов, которых я не понимаю, но я знаю, что это о Господе.
Есть смысл в том, чтобы читать Евангелие и Апостолов на разных языках в Пятидесятницу. Потому что именно в этот день Апостолы получили дар языков.
Важно отделить от этого неопятидесятничество – это лютая вещь. Это злодейская бесовская духовность, которая попыталась воскресить в XX веке Пятидесятницу первого века. Среди протестантов появились крайне экзальтированные люди, которые захотели снова заговорить на языках. Они славят Бога непонятными словами. Но это отдельная, большая тема…
Сегодня – Праздник разговора о Боге на всех языках. Это некая противоположность Вавилонской башне. Когда Господь запретил строить Вавилонскую башню, он смешал языки людей, и те перестали друг друга понимать.
А когда Дух Святой сошел на землю, то Он научил их говорить на разных языках, понимать друг друга и говорить самые главные вещи.
О том, что мы дети Божии, что будет Страшный Суд, что будет вечная жизнь. И что кровью Христовой мы должны омыться и войти в эту вечную жизнь.
Как будто в буре есть покой (22 июня 2017г.)
На окнах занавески, на столе самовар. По улице важно ходит жандарм и гремят телеги. Муха бьется в стекло. С колокольни собора вот-вот зазвонят к вечерне. Все сыты и всем скучно. Россия беременна революцией.
Скоро все придет в буйно-помешанное движение. У семинаристов на груди заалеют банты, у нежной барышни в муфте окажется динамит. Улицы наводнятся ликующими толпами. Потом эйфория от перемен сменится недоумением от безобразий, потом – страхом от насилия, потом – голодом от разрухи и так далее, вверх-вниз по колдобинам русской истории.
Любить революцию можно только ни бельмеса не понимая, что стоит, собственно, за этим словом, и никого не жалея. Или потеряв остатки совести. Или лишившись внутреннего центра тяжести, так что любой порыв ветра несет человека незнамо куда, а через полчаса несет уже обратно. Ну, либо за хороший гонорар в твердой валюте.
Есть человек-мышь, описанный в «Записках из подполья». Это человек гордый и бессильный, в самой глубине сердца уязвленный своим практическим бессилием. Для него чем жарче заваруха, тем ярче радость. Это ведь он «был ничем», но хочет «стать всем». Подобный клоповник, только не одинокий, а коллективный, есть и у Горького – «На дне». Оттуда, со дна, в шум улицы полезут жившие «на дне» и, судя по прямому смыслу слов, подонки общества, как только наверху заполощется, терзаемый начинающейся бурей, очередной революционный стяг.