И опять русский вопрос «Кто виноват?» требует к себе внимания. Так это все делает революция с ее смятением в умах и шатающейся под ногами землей, или это внутренняя порча, состоящая из смеси честолюбия, карьеризма, предательства и разврата? Порча, скрытая до поры. Или, может, нам благодарить революцию за то, что она отделяет зерно от плевел и творог от сыворотки? Вопрос не был бы страшен, если бы не был пропитан кровью людской и множеством личных трагедий.
Для полноты картины еще одна судьба. Илиодор (в миру Сергей) Труфанов. Выпускник Духовной Академии, иеромонах. Яркий проповедник. Прямо-таки народный вождь и трибун. Куда там Гапону. Темы проповедей: антисемитизм, призывы к погромам, нападки на власть и богачей, защита страдающего народа. Сошелся с Распутиным, основал монастырь по велению последнего, горячо обличал Толстого как безбожника и врага государства. Вычитками занимался и изгнанием бесов. Потом вдруг (или опять не вдруг?) в 1912 году подал прошение о снятии сана. Вместе с тем выступил с публичными извинениями перед еврейским народом и прахом скончавшегося Льва Толстого. С Распутиным же наоборот резко разошелся, пустив в обиход меткое словцо о Григории Ефимовиче – «святой черт». Даже бивал его с компанией новых единомышленников. В общем, поменял курс на прямо противоположный и переобулся в воздухе. А ведь собирал тысячные аудитории, и люди, слушая его, плакали. Даже солдаты и полицмейстеры. Вестимо, женился. Деток народил. Эмигрировал в США, где, кажется, стал баптистом. Работал швейцаром. Жил более чем скромно. Вдали и от Церкви, и от революции умер, разменяв седьмой десяток.
И чем более стремишься узнать историю не в схемах и датах, не в валовом продукте и уровне грамотности, а в живых лицах и судьбах, тем более поражаешься дальности разброса, на который в разные стороны от эпицентра взрыва раскидала людей идейная смута эпохи перемен. И кому же захочется кликать беду после калейдоскопа подобных примеров?
Судить нельзя. Судить страшно. И не для суда эти строки пишутся. Но пишутся затем, чтобы отношение к истории и жизни было острожным. Чтобы не баловались люди в «войнушку» и в заговоры, в великие перемены и всемирное счастье. И чтобы не спешили тащить пробку из всякой бутылки, потому что однажды вылезший джинн обратно лезть не захочет.
Ну, и еще, чтобы стяжал человек (попробовал стяжать, постарался) центр тяжести внутри себя, именуемый «крепкая вера». Иначе придется мотаться по ветру из стороны в сторону до полного одурения.
«Ненависть к церкви – это инфернальное явление» (23 июня 2017г.)
Православный священник отец Андрей Ткачёв в особых представлениях не нуждается. Известный писатель, публицист и проповедник, его речи и книги по-особенному мудры, глубоки и остры. Не так давно отец Андрей побывал в Красноярске, дал несколько интервью журналистам и провёл творческую встречу с сибиряками. Пообщаться с батюшкой пришли более 1700 человек, люди задавали священнику вопросы в течение нескольких часов. Участников встречи интересовали самые разные темы – брачные контракты, вера и оппозиция, мотивы противников Церкви и т.п.
– Отец Андрей, в Красноярске собираются восстанавливать кафедральный собор, который был взорван в 1936 году. Против восстановления ведётся кампания: люди пишут комментарии в интернете, противники строительства собирают митинги. Их аргументы в том, что собор лишит людей места для прогулок. Как по-Вашему, в чём проблема на самом деле?
– Это инфернальное явление – ненависть к Церкви. Человек просто не любит Церковь и не хочет ничего, что с ней как-то связано. Если, например, священник идет в школу, раздаются возгласы, мол, «попы задолбали», «диктатура попов». Но часто человек просто не отдает себе отчёт в том, почему он на самом деле против. Есть немало людей грязных изнутри, и эта грязь активизируется в ответ на действия Церкви. Эта грязь вливается в человека 24 часа в сутки в виде информации из разных сомнительных источников.
Интересно, что это противление касается только Православной Церкви. Мечети, буддистские храмы, нетрадиционные парады таких людей не волнует. Но если случится, к примеру, открытие часовни, человек начинает возбуждаться и что-то такое исполнять.
Причём они обычно говорят общие вещи, повторяют незамысловатые идеи, которые гуляют от одной пустой головы к другой. Это три-четыре мысли, не ими придуманные, а высказанные очень давно в разных частях света.