И заглянуть внутрь этого человека нам все же придется. Смерть приходит с зеркалом. И она заставит нас в него посмотреть. А там будет тот человек, который является нашим главным врагом. Вместо того, чтобы с ним драться, мы от него убегали, но вот он нас сам догнал. Теперь поздно.
И потом может оказаться, что нет несчастнее во всей вселенной существа, которое не постигло своего призвания, которое ради чечевичной похлебки отказалось от первородства. «О бедные люди! Если бы они знали какие блага меняют на кал греховный, то пожелали бы лучше не родиться вовсе, заживо сгнить в утробе своей матери» (преп. Парфений Киевский).
Бог дал нам дар Жизни, дал возможность войти в Царство нетления, дал совершенство обожения. Мы поставлены Им перед чудесной, непостижимой тайной творения Богом из праха земного бессмертных богов.
Христово Евангелие ждет от нас великого мужества – поверить в данную нам возможность стать богами по благодати, и дать Богу возможность сообщить нам Свою Жизнь, родившись свыше.
Цветы Египта и колючки Вавилона
Вспоминая на этой богослужебной неделе жития великих подвижников Египта, удивляешься их настойчивому желанию сделать свою жизнь невыносимо тяжелой и трудной.
Современный человек из кожи вон лезет для того, чтобы жить в материальном плане хорошо, а если можно, то еще луче. У Антония, Макария Египетских и проч. все наоборот. Тоже лезут из кожи вон, но только для того, чтобы жить бедно и как можно тяжелее.
Нам это трудно понять, потому что наша «христианскость» соотносится с верой подвижников Египта так же, как домашний гламурный котёнок – со львом Египетской пустыни. И порода вроде та же, и устроены одинаково, разница лишь в размере и в среде обитания, а так – все один к одному. Сила нашей молитвы отличается в тех же пропорциях. Львы рычат, а коты мурлыкают. Главная проблема современных христиан кратко озвучена преподобным Серафимом Саровским: «У них нет решимости». Котенок мог бы стать хищником, но для этого ему нужно вспомнить, что он не домашняя игрушка для детей.
Для того, чтобы душа могла войти в мир горний, ей нужно перестать смотреть на мир дольний.
Аскеза – средство для добывания соли, это то, что делает нас пригодными для Царства Божьего. Она оживляет молитву, раскрывает силу духа, очищает душу от страстей. Для того, чтобы душа могла войти в мир горний, ей нужно перестать смотреть на мир дольний. Для этого нужны уединение и подвиг суровой жизни. Любовь к этому миру состоит из трех главных ингредиентов: СЛАСТОЛЮБИЯ (сюда относятся все формы телесных и психических наслаждений), СРЕБРОЛЮБИЯ (извращённая привязанность к стяжанию материального достатка), и СЛАВОЛЮБИЯ (горделивая патология нашего разума). Вся жизнь человека, изъеденного червями страстей, стоит на этих трех столбах. Никто не может взойти на небо или даже просто оторваться от земли, пока не выбьет из-под себя эти три опоры. В этом суть той решимости, в отсутствии которой нас обвиняет преподобный Серафим.
μξτανοια (изменение ума) – это полная переориентация всех жизненных ценностей и самого устроения жизни. Бог требует от нас беспощадной решимости вплоть до ненависти к самому себе. Именно поэтому любая полуаскеза, периодически наступающие нервные тики религиозного чувства, лишены всякого смысла. Результат в виде достижения цели – Вечной Жизни или есть, или его нет, остальное не важно. Два крыла, которые снимают с якоря нашу, привязанную к миру, душу и возносят ее на небо – это мироотречение и сердечная молитва.
Жития современных подвижников говорят нам о том, что, даже живя в самом центре апостасийной цивилизации, мы имеем возможность ею не уязвляться.
Конечно же, мы не сможем, как феллахи Египта, уйти в пустыню и жить вдали от цивилизации в нищете и молитве. Но мы можем уйти во внутреннюю пустыню сердца и там скрыться от зла этого мира. Для этого нужно создать соответствующий внутренний фон, специфическое устроение, которое будет диаметрально противоположно духу современной потребительской цивилизации. Представители этой цивилизации – объект манипуляций политтехнологов, менеджеров по продажам и других «пастухов», которые пасут это стадо.
Но жития современных подвижников говорят нам о том, что, даже живя в самом центре апостасийной цивилизации, мы имеем возможность ею не уязвляться. Опыт последних Глинских, Почаевских, Киево-Печерских старцев, других святых нашего времени показал, что и в мире можно жить, как в пустыне, собирая тот же нектар Святого Духа, какой был у древних Отцов.