Якийсь безсмертний дотик до душі
На вершине своего творчества любой гений всегда выше самого себя. Это не раз было замечено многими литературными критиками. Когда творческая вершина гения упирается в Небо, тогда и Небо сходит на эту вершину. Таким же образом рождалась и гениальная поэзия Лины Костенко. Есть что-то в этом процессе надмирное, то, что невозможно объяснить только образованием, трудолюбием или одаренностью.
Буває мить якогось потрясіння:
побачиш світ, як вперше у житті.
Звичайна хмара, сіра і осіння,
пропише раптом барви золоті.
Стоїш, як стогін, під склепінням казки.
Душа прозріє всесвітом очей.
Кричить гілля. З облич спадають маски.
Зі всього світить суть усіх речей.
Проникновение за границу обыденности, схватывание надмирной сути, прозрение того, что лежит за покрывалом банальных вещей и событий – это то, что делает творчество гениального поэта бессмертным. Именно оно цепляет наши души, это то, к чему стремится дух человеческий в своем поиске сути вещей.
А день схитне свою орбіту,
І тиша зорі засіва.
І Хтось диктує з-понад світу
непередбачені слова.
На этих вершинах прозрений поэтическое творчество из способа самовыражения перерастает в служение. Притом служение пророческое, которое возвещает на глубинных уровнях бытия волю Божью. Потому что пророк – это не только тот, кто видит и предсказывает грядущее, но и тот, кто правильно, т.е. с позиции вечного, может оценить настоящее, кто указует на непреходящее, на то, к чему нужно стремиться, чем обладать. Такой поет, как и пророк, освящает светом правды Божией то, что прячется по закоулкам во тьме.
Блажен той муж, воістину блажен,
котрий не був ні блазнем, ні вужем.
Котрий вовік ні в празники, ні в будні
не піде на збіговиська облудні.
І не схибнеться на дорогу зради,
і у лукавих не спита поради.
І не зміняє совість на харчі,
душа його у Бога на плечі.
І хоч про нього скажуть: навіжений,
то не біда, – він все одно блаженний.
І між людей не буде одиноким,
стоятиме, як древо над потоком.
Крилаті з нього вродяться плоди.
і з тих плодів посіються сади.
І вже йому ні слава, ні хула
не зможе вік надборкати крила.
За любой дар нужно платить. Мы помним участь ветхозаветных пророков, мы знаем, как мир относится к тем, кто не прогибается под его изменчивость, кто не хочет носить маски, пряча под ними свою суть.
Пророческое служение поэта – это всегда крест. Все, водимые Духом, должны пройти через распятие. Так уж принято в этом мире, что за правду нужно не только бороться, но и страдать. Чтобы любить истину, нужно отказаться от выгодной лжи. Так было всегда. И это участь не только пророков. Таков крест любого человека, кому не безразличен голос совести, голос правды Божией. И то, что мы читаем в поэзии Лины Костенко, касается не только ее лично, это касается каждого из нас. Ее стихи – это голос всечеловека, любящего правду Божию на земле.
Моє життя – в скарбницю горя внесок.
Заплачено сповна – за все, за все, за все.
Душа – як храм з очима древніх фресок.
Все бачить. Все мовчить. Все далі понесе.
Настане день, обтяжений плодами.
Не страшно їм ні слави, ні хули.
Мої суцвіття, биті холодами,
ви добру зав'язь все-таки дали.
І то нічого, що чигали круки,
що проминуло так багато літ.
З такого болю і з такої муки
душа не створить бутафорський плід.
Бог посіяв мене у жорстокі ґрунти.
Тут не можна пройти, не поранивши душу.
Тут свобода не сходить, тут сходять хрести.