И еще одна фраза прозвучит как ответ от Него, хотя Он продолжит путь, не оборачиваясь. «Дождись Моего Воскресения».
Человек сидел на застекленной веранде своего дома и смотрел через окно на улицу. Но ничего из того, что происходило там, на улице, не интересовало человека. Зарытая книга «Машина времени» лежала перед ним на подоконнике. А сам он был настолько погружен в себя, что казалось: лежала перед ним не просто закрытая книга, а самое важное в мире письмо, которого он ждал всю жизнь.
Голос жены вернул человека к действительности.
— Я пойду сегодня вечером на Страстные Евангелия в церковь. Ты пойдешь со мной?
Она задала этот вопрос ради приличия, даже не ожидая ответа, но заранее зная его. Ее муж был «воспитанным агностиком», как сам себя называл. Он позволял жене ходить в храм, но сам не переступал его порога. Как же велико было удивление жены, когда муж ее неожиданно ответил:
— Я пойду с тобой.
— Я пойду с тобой обязательно! — через секунду добавил он, и в голосе его она услыхала столько непривычной решимости, что повернулась к нему всем телом и пристально посмотрела ему в лицо.
Что-то несомненно новое и хорошее было в этом лице, и женщина на мгновенье замешкалась, не зная, радоваться ей или не показывать вида.
Небо и земля (22 апреля 2011г.)
Две недели жизни вмещают в себя небо, и землю, и преисподнюю. Эти две недели — Страстная и Светлая. И обе они полны крестных ходов. Что такое крестный ход? Это поступательное движение с духовными песнями и молитвой. Он может быть радостным, как на Пасху. Но он может быть и скорбным, как на Страстной, при чине погребения Спасителя.
А что такое жизнь? Это непрестанное поступательное движение. Это движение вперёд, не прекращающееся даже тогда, когда человек спит или отдыхает, сидя на месте. Ведь мы ещё не субботствуем, то есть не наслаждаемся подлинным покоем даже среди отдыха. Мы всё ещё трудимся и движемся по направлению к покою истинному.
Если человек осолит свою жизнь, это постоянное движение, молитвой, если молитва станет от жизни не отделимой, то и вся жизнь превратится в крестный ход, временами — скорбный, временами — радостный, но непрестанный. Возможно, это внутреннее сходство всей жизни с крестным ходом делает последний таким любимым среди христиан.
Что такое шествие евреев сквозь пустыню, как не один сплошной крестный ход? Ещё не была на голгофском Кресте принесена Великая Жертва, но уже была она прообразована. Указывал на неё медный змей, для исцеления от змеиных укусов воздвигнутый Моисеем по повелению Божию (Числ. 21, 8-9). А это было не что иное, как зримое пророчество о распятии Христа ради исцеления человека от диавольского яда (См. Ин. 3, 14).
Значит, нас, ныне движущихся вокруг храмов под сенью креста, можно сравнить с евреями, шедшими по пустыне под сень пророчества о Кресте.
Евреи не просто ходили, но двигались к цели. И Сам Бог шёл перед ними в столпе облачном днём и в столпе огненном — ночью. Движемся и мы в Обетованную землю, в Царство Божие, в эту истинную землю живых, где нет болезни, печали и воздыхания. Движемся к Богу, предводимые Богом и с именем Бога на поющих устах.
Страстная и Светлая. В эти дни вся природа готова молиться с человеком или, по крайней мере, внимать человеческим молитвам.
Деревья не могут двигаться. Подари им Господь такую возможность, они пошли бы с нами вокруг храма на Страстной. Но, оставаясь бездвижными, они скорбно клонят долу ветви, сопровождая крестный ход.
И взгляд их ужасом объят.
Понятна их тревога.
Сады выходят из оград Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога.
И видят свет у Царских врат И чёрный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица —
И вдруг навстречу крестный ход Выходит с плащаницей
И две берёзы у ворот Должны посторониться.
Кто из христиан, встречавших в храме рассвет и выходивших в серый и свежий воздух раннего праздничного утра, не чувствовал эту молитвенность природы? Кто не чувствовал молчаливую скорбь неба и земли в Великую Пятницу? А субботний покой, готовый взорваться радостью Первого дня?
И пенье длится до зари И, нарыдавшись вдосталь,
Доходят тише изнутри На пустыри под фонари Псалтирь или Апостол.
Без этой тишины, смешанной с усталостью оттого, что «нарыдался вдосталь», невозможно ощутить пасхальный восторг. А его необходимо ощутить, иначе жизнь не обретёт ни глубины, ни смысла.