Разочарованные родители уехали от старца унылые и возмущенные. «Как же нет рака, когда есть! И нужно было ехать 600 километров, чтобы сына осенили крестом и сказали нелепость. Ведь он уже десятки раз сдавал анализы и обследовался». Сомнений в том, что он страшно болен ни у кого не было. Но когда перед операцией их сын еще раз обследовался, оказалось, что у него действительно больше рака нет. Таких примеров в жизнеописании старца очень много. И при всем этом батюшка часто говорил: «Я уже сорок лет в постриге и еще ни одного дня не прожил как монах».
Расслабленного подростка, которого родители привезли в монастырь на носилках и оставили там, вернувшиеся через год отец и мать увидели на монастырском поле, косящим траву.
После общения со старцем у людей исчезали не только раковые клетки, но и патологические микроорганизмы в крови, приходили в норму воспаленные лимфоузлы. Расслабленного подростка, которого родители привезли в монастырь на носилках и оставили там, вернувшиеся через год отец и мать увидели на монастырском поле, косящим траву. И все это происходило как бы само по себе, словно старец был и не причем.
Сила благодати отца Ипполита действовала не людей мгновенно. Вертолетчик, который перед тем, как отправиться на войну в Чечню, приехал к старцу за благословением, а потом рассказывал: «В одном из боев нас подбивают и вертолет начинает терять высоту. Я вижу, как снизу на нас направлено дуло какого-то боевого орудия и понимаю, что сейчас машина разлетится вдребезги. Я закричал: „Господи помоги! Отец Ипполит, молись!“ И в ту страшную минуту я вижу как из-за облаков появляется дивный образ Божией Матери». Как он очутился с напарником на земле летчики не помнят. Но образ Богородицы видели все члены спасенного экипажа.
Отец Ипполит всегда уходил от разговоров о конце света, о будущем страны и т.п. Он жил только настоящим моментом жизни. Но в некоторых исключительных случаях, когда это было нужно и спасительно, старец говорил человеку, что его ждет в будущем и чего нужно опасаться, чтобы не попасть в беду. Интересно то, что даже животные реагировали на отца Ипполита как-то по-особенному. Его любили кошки, собаки, птицы. По благословению старца монастырь завел коров, чтобы получать от них молоко. Когда старец приехал в одно хозяйство для приобретения там животных и зашел в коровник, находящиеся там коровы одновременно перестали жевать свой корм и все, как одна, повернули головы в сторону архимандрита. Эта картина удивила тех, кто присутствовал при этой немой сцене.
В монастырском стаде был очень бодливый бык, которого все сильно боялись. Когда батюшка подошел к нему, бык стал на колени, наклонил голову, старец что-то ему сказал и тот больше никогда не бодался.
А вот правящий архиерей, в отличие от животных, старца не жаловал. Приезжая, он часто его ругал за то, что главный монастырский храм до сих пор не отреставрирован, не расписан и не позолочен, за то, что строительные работы введутся не так активно, как бы ему хотелось. В храме служба шла, и «это главное» – говорил старец. А ремонт отец архимандрит старался в первую очередь сделать в корпусах, чтобы монахини не мерзли, чтобы не болели от сквозняков. За это отцу Ипполиту доставались от архиерея резкие и колкие упреки и «обличения».
Старец, который всех своих духовных чад призывал прежде всего к кротости и смирению, и сам любые поношения пил, как родниковую воду. Никто и никогда не слышал от него ни одного слова упрека или осуждения.
Однажды владыка сразу после службы во время престольного праздника вышел на амвон и при большом стечении народа стал прилюдно кричать на отца Ипполита, обзывая его. Потом взял кружку и пошел в храм собирать деньги с народа, иллюстрируя таким образом отцу Ипполиту как нужно действовать, чтобы совершать ремонт в храме. Старец стоял молча, не проронив ни слова, только слезы тихонько катились по его щекам. Плакал отец Ипполит не от обиды или досады, а потому что ему было до глубины души жаль своего владыку.
Старец, который всех своих духовных чад призывал прежде всего к кротости и смирению, и сам любые поношения пил, как родниковую воду. Никто и никогда не слышал от него ни одного слова упрека или осуждения. Если и нужно было какого-то человека обличить в грехах, то батюшка делал это настолько мягко и деликатно, что у того невольно просыпалась совесть от той любви и сострадания, которые чувствовались в словах духовника.