Причиной отречения апостола была кажущаяся нецелесообразность и бессмысленность в сложившейся ситуации выдавать себя за ученика Христова. Зачем рисковать или иметь проблемы там, где их можно просто обойти, сказав лишь одну краткую фразу: «Нет, я не Его ученик».
Он бы и сам не счел это за предательство и не обратил на свои слова никакого внимания, если бы его глаза не встретились со взглядом Спасителя. И тут он понял, что предал. Предал неожиданно для самого себя.
Петр вел себя как разведчик в тылу противника, выдавал себя за другого, чтобы скрытно наблюдать за тем, что будет происходить дальше. Он бы и сам не счел это за предательство и не обратил на свои слова никакого внимания, если бы его глаза не встретились со взглядом Спасителя. Тогда он вспомнил пророчество, в реальность которого Петр не верил, потому что был уверен – он ни за что не предаст, даже если нужно будет умереть. И тут он понял, что предал. Предал неожиданно для самого себя.
Оказывается, Христа можно предать и так. Не в бою, не в схватке за веру, а в быту, «за между прочим». Отречься можно и бездействием: постеснявшись, к примеру, перекрестить пищу, когда сидишь за столом среди безбожников, промолчав, когда хулят Христа. Можно предать, веря в душе, но при этом стыдливо скрывая свою веру от других. «Кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Лк. 9:26).
Оказывается, Христа можно предать и так. Не в бою, не в схватке за веру, а в быту, «за между прочим».
История предательства Петра промыслительно и поучительно описана нам в Евангелии. Это пример того, как можно легко оказаться в числе тех, кого Христос будет стыдиться. Да избавит нас Бог от такой участи на Страшном суде!
У Петра, несмотря ни на что, сохранилась горячая любовь ко Спасителю, которая помогла ему преодолеть стыд и дала надежду на то, что Господь, который велел прощать «до седмижды семидесяти раз», сможет простить и его.
Предательство Иуды
С предательством Христа апостолом Иудой все намного сложнее и трагичнее. В Новом Завете ничего не сказано о том, как он стал апостолом, кем был позван, почему именно он был назначен казначеем общины? В самих Евангелиях Иуде уделяется внимание в основном только в связи с предательством Господа. Святое Писание также указывает на его сожаление о «бесполезной», как ему показалось, трате драгоценного нардового мира, которым Мария помазала Спасителя. Еще апостол Иоанн упомянул о том, что Иуда, пользуясь должностью казначея общины, подворовывал.
Несомненно то, что Иуда был со Христом с самого начала благовествования, слушал Спасителя, видел Его чудеса, сам творил чудеса, когда был послан вместе с Симоном Кананитом на проповедь. Иуда не ушел от Господа в то время, когда от Него отвернулись многие ученики (Ин. 6:66-68). Но именно в этом отрывке упоминается о том, что возможно Иуда в Христа, как Мессию, до конца не верил. «Но есть из вас некоторые неверующие. Ибо Иисус от начала знал, кто суть неверующие и кто предаст Его» (Ин. 6:64).
Правда, говорится здесь о неверующих во множественном числе, и нет прямого указания на то, что Иуда не верит в Него. Но несомненно так же и то, что об Иуде Христос сказал очень страшные слова: «Горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться» (Мф. 26:24).
То, что происходило в душе Иуды во время предательства, для нас остается загадкой. Сребролюбие, как основной мотив, будет самым обоснованным, исходя из Евангельской истории. Но при этом возникают вопросы. Зачем вору продавать (в общем-то не за слишком большие деньги) Того, кто дает тебе возможность получать стабильный доход? А после смерти Христа еще и аннулировать эту сделку, вернув все деньги обратно. Или степень его цинизма и неверия была такова, что Иуда, понимая неизбежность ареста Иисуса, решил заработать на нем свой последний куш?
Конечно, участие дьявола, который нашел доступ к душе Иуды через его страсть к деньгам, может объяснить абсурдность его действий. Иуда мог пойти на этот шаг в состоянии одержимости, но при этом мы видим, что, раскаявшись, он обвиняет не сатану, а себя в том, что «предал кровь неповинную». К тому же замысел предать Христа у него родился еще до того, как с куском Хлеба в него вошел дьявол.