По воспоминаниям современников, владыку Павла постоянно окружала молодежь. Архиерей был с ней добр и прост, она видела в нем искреннюю веру и желание помочь ближнему. Сам владыка также любил молодых, организовал для них при архиерейском доме нечто вроде воскресных чтений и лично занимался с каждым. Это послужило тому, что многие из них потом выбрали в своей жизни путь священнического служения.
Простота владыки подчас поражала окружавших его людей, как и то, что в жизни он был совершенно непрактичен и наивен. Но все это покрывалось пламенной молитвой и удивительным упованием на помощь Божию, отчего у архиерея все спорилось и получалось. Все это, конечно же, вызывало такую же ненависть местной власти, которую он испытывал и в Перми. Как следствие этого, святителя переводят на Новосибирскую и Барнаульскую кафедру. Узнав об этом, тысячи астраханцев пришли проститься со своим архипастырем. Они даже составили петицию на имя Патриарха с просьбой об отмене указа, но все было напрасно.
Новосибирская кафедра
Новая епархия владыки включала Новосибирскую, Кемеровскую и Томскую области, Красноярский и Алтайский край, а также Тувинскую АССР. А это более трех миллионов квадратных километров с населением около пятнадцати миллионов человек. Но очень скоро эта епархия стала славна не только своими размерами, но и духовной твердостью своего православного пастыря.
Имея много друзей и знакомых за границей, архиепископ Павел вел с ними обширную переписку, рассказывая о положении Церкви в Сибири. Поэтому власти боялись архиерея. Владыка и здесь стал вести активную миссионерскую работу, требуя того же от духовенства. Два раза в неделю, вечером в четверг и воскресение, после службы в кафедральном соборе была заведена традиция всенародного пения акафистов, после которых святитель произносил проповеди на полтора-два часа. По сути, это были лекции, в которых он объяснял смысл богослужебных действий и песнопений, толковал Священное Писание, рассказывал об истории Церкви.
Поскольку образовательные курсы проводить по советским законам не разрешалось, святитель Павел проводил их под видом проповеди. Интерес к этим беседам был огромен, потому что в 60-х годах XX века получить такую информацию было неоткуда. Все это привело не только к тому, что молодежь потянулась в церковь, но и к возрождению монашества в этом крае.
В 1964 году владыка Павел был возведен в архиепископы.
Запрет в служении и кончина
На всю страну имя архиепископа Павла прозвучало в связи с составленным архиепископом Ермогеном (Голубевым) «Заявлением», поданным Патриарху в 1965 году. В этом письме владыка Ермоген предлагал пересмотреть решения Архиерейского Собора 1961 года, одобрившего поправки к «Положению об управлении РПЦ», которые полностью совпадали с пунктами секретного Постановления Совета Министров СССР от 16 января 1961 года «об усилении контроля за деятельностью церкви». Согласно этому положению, духовенство, по сути, было полностью лишено возможности управлять приходом, ограничено в совершении пастырской, миссионерской, духовнической деятельности, а также в материальном обеспечении.
В письме приводились аргументированные доказательства того, что данное Положение противоречит не только канонам Церкви, но и советским законам. Несмотря на очевидную провальность этой инициативы, владыка Павел это письмо подписал. И так же, как и святитель Ермоген (Голубев), за это потом поплатился. Формальным ответом на это заявление было то, что отменять решения Архиерейского Собора может только Поместный Собор, который на тот момент проводить никто не собирался.
Но через несколько лет, в 1971 году, в связи с кончиной Патриарха Алексия, для избрания нового Патриарха было принято решение о созыве Поместного Собора. Логично было ожидать, что владыка Павел не упустит возможности поднять на нем вопрос о бесправном положении духовенства на приходах в связи с введением «Положения о управлении». Поэтому «компетентные органы» святителя Павла на Поместный Собор не пустили.
После завершения работы Собора владыка Павел в 1972 году был уволен на покой и освобожден от управления епархией. Циничность этого решения Священного Синода видна в самой его формулировке: «за нарушение канонических норм, недостойное поведение и неспособность управлять церковной жизнью». Так был «вознагражден» за свой труд архипастырь, который возвел из руин три обширные епархии и привел к Богу тысячи советских людей. Печально и то, что до сих пор это «прещение» с архипастыря так и не снято.