Голос Иосифа остановил нас.
— Вы бы хотели знать, зачем Он родился и кем Он будет?
— Да, но.
— Люди суетны и праздны. Им интересно знать будущее наперед. Подойдите и спросите.
— А Он ответит?
— Спросите Мать. Она умнее всех мудрецов. Она — Живая Книга.
И мы со страхом, не дерзая ослушаться, пошли к молодой Матери, стараясь не скрипнуть ни единой половицей.
— Он не родился, чтобы наслаждаться счастьем, — сказала задумчиво Мария, глядя не на нас, а на Сына. «Он не будет писателем или воином, — тихо продолжила Она, — не будет жить во дворце, не станет путешественником или ученым. Но Он будет Жертвой за всех».
На этих словах и Ребенок глянул на Мать. Глянул умно и тревожно, и потянулся к Ней ручками, как делают дети, прося защиты. Она же взглянула уже на нас тем взглядом, которым смотрит на мир с Владимирской иконы. Слезу мы заметили в глазах у Нее. Слезу, в которой отражался слабый блеск настольной лампы. И нам стало стыдно.
Там, за нашей спиной, где были всего лишь двери, взгляд Марии, казалось, видел все человечество, которое будет выкуплено из рабства греху кровью ее Сына. И взгляд ее говорил: «Понимаешь ли ты, за какую цену будет куплено твое временное счастье и вечное блаженство? Понимаешь ли ты вообще хоть что-нибудь?»
Когда скрипнула дверь, и пришел черед скрипеть под ногами снегу, мы долго не шли, но пятились. Было страшно поворачиваться спиной к дому, где оставался Он.
Шум праздника вернул нас к привычной жизни. Люди резали коньками лед залитого катка, в воздухе было много смеха и музыки, всюду пили глинтвейн и с деревьев свисали гирлянды.
Какая-то компания молодежи чуть не сбила нас с ног. «Вы уже были там?», — закричали они нам на ухо, имея в виду дом, из которого мы возвращались. «Мы тоже сейчас пойдем!»
«Не берите с собой ничего. Там не нужны подарки», — сказали мы им. Но они нас не услышали. Они удалились, играя в снежки и так заразительно хохоча, что мы сами невольно улыбнулись. Одним ртом. Только ртом, но не глазами.
С нами Бог! (5 января 2013г.)
В особо торжественных богослужениях на великом повечерии мы поем чудную песню, повторяющую раз за разом, сладкие и грозные слова: «Яко с нами Бог!» На Рождественском богослужении мы вновь будем петь их и в этом году, если Бог позволит и доживем. Слова взяты из книги Исайи пророка, жившего во времена, менее всего способствующие торжеству и оптимизму. Его эпоха — это сменяющие друг друга на престоле цари, которые то рубят священные рощи и возобновляют поклонение Живущему на небесах, то наоборот, ходят кривыми путями по примеру прежде бывших идолопоклонников. К тому же, при всей своей географической малости, Израиль был окружен могучими империями, у которых в лексиконе не было слов «разоружение», «справедливость» и «толерантность». Угрозы сменяли одна другую, и каждая несла плен, рабство, смерть. И при всем этом Исайя был способен на вдохновенные речи, рожденные не самоуверенностью, но созерцанием.
«Враждуйте, народы, но трепещите, и внимайте, все отдаленные земли! Вооружайтесь, но трепещите; вооружайтесь, но трепещите! Замышляйте замыслы, но они рушатся; говорите слово, но оно не состоится: ибо с нами Бог» (Ис.8:10)
Слово Божие тем и ценно, что выходит за пределы эпохи, в которой прозвучало и продолжает действовать на мир могущественно. Перечисляя беды и подсчитывая поражения, мы тоже сегодня видим себя словно окруженными врагами. Кризис идентичности, кризис финансовый, кризис демографический… Список бед и угроз не помещается на листе формата А-4. Однако мы, как Исайя во время оно, продолжаем петь, что с нами Бог. Смысловое ударение в этой короткой фразе можно ставить как на слове «с нами», так и на слове «Бог». Смысл получается разный.
Если с силой произнести «с нами», то в контексте получится, что «только с нами Бог». С нами Он есть, а со всеми прочими Его нет. Пусть, следовательно, они и трепещут. Именно так думали евреи, и имели на это право, поскольку Откровение было ограничено рамками одного народа. В нашем же случае, думаю, стоит усиливать речь на Боге. С нами — Бог, а не пушки, Бог, а не деньги, Бог, а не сила мышц или личная храбрость. Деньги, пушки и храбрость могут быть тоже. Они даже желательны, но им нужно указать место и дать правильную оценку, а славу и всякую честь отдать Богу. Как и говорится в конце мирной ектении: «Яко подобает Тебе всякая слава, честь и поклонение.» Мы бы не прочь гордиться из— бранничеством в чисто еврейском духе, но думаю, что вопрос смысловых ударений может сыграть роковую шутку с теми, кто бесчувствен к оттенкам смысла.