«В здоровом теле — здоровый дух», — говорит кто-то, и нам это нравится. «Яволь», — отвечаем мы, то есть «Окей». «Дух бодр, плоть же немощна», — говорит Господь, и мы делаем вид, что не слышали. «Сеющий в плоть, от плоти пожнет тление, а сеющий в дух — от духа пожнет жизнь вечную». «Что-что вы сказали? Как-то это сложно очень».
Урок Матроны важен тем, что она показывает: внутренние пути всегда широко открыты для человека, как бы ни были загорожены, перепутаны и завалены внешние пути. Внутреннее совершенство может быть автономно. Конечно, плоть и дух сплетены, связаны. Любое событие в области духа или плоти влияет на всего человека — и на дух, и на плоть. Однако дух может быть свободен. «Итак, свободни суть сынове».
Невозможно, чтобы все калеки были чудотворцами. Об этом и мечтать грешно. Святость действительно сродни гениальности, и она скорее является, чем воспитывается. Но все же там, где есть один факт победы, там приоткрыта дверца для многих. «Подражайте мне, как я — Христу», — говорил Павел, насыщенный немощами и чудный в силе. Одно без другого — сила без немощи — очевидно, не существует. Возможно нам необходимо вообще переоценить весь свой багаж немощей. А вдруг это не препятствие для роста, а именно условие роста и условие действия силы Божией! Зрячие, свободно движущиеся туда и сюда, обладающие памятью, мы захламили свою память и являемся подлинными слепцами, идущими в сторону огромной ямы, взявшись за руки. И часто нужна именно болезнь, боль, опасность, чтобы прозреть, остановиться, выбрать правил ьный пут ь.
Больные умнее здоровых, если не озлобились и научились терпеть. Через свою боль они могут стать чувствительными к человеческой боли вообще, тогда как бодрячок-здоровичок о своем давлении и пищеварении только и думает. Зрячие могут быть слепыми, о чем Евангелие неоднократно гремит на весь мир. И тем более слепы эти мнимые зрячие, чем более гордятся они свои зрением.
Нас не зря когда-то учили на уроках литературе о безногом летчике по фамилии Маресьев. Летчик без ног стоит целой эскадрильи. Народ силен, если тяжело вооруженный воин способен пробежать без остановки 42 километра, крикнуть «Мы победили, афиняне!» и упасть замертво. Но народ силен не менее, хотя и по иному, когда у него есть такие философы, как А. Ф. Лосев, почти всю творческую жизнь ничего не видящий, но озирающий умом все мысленное богатство мира. Сила, явленная в слабости это то, о чем Евангелие говорит, как о наследовании Царства через смирение. Это вполне библейское сокровенное учение, закрытое для премудрых и разумных и воплотившееся в младенцах.
Покровский монастырь в Москве и люди, выходящие из метро с букетиками в руках — яркое тому подтверждение.
Деньги нужно платить своим (28 сентября 2013г.)
Какое-то время тому назад в Восточной части Украины (кажется, в Харькове, что впрочем не важно) возникло движение за безденежные отношения между потребителями различных товаров и услуг. Например вы — плиточник. Заказов нет, а вам нужно купить зимние шины — «октябрь уж наступил, уж роща отряхает…» Вы даете объявление о том, что положите бесплатно плитку в обмен на приобретение зимних шин нужного диаметра. Ну, и так далее. Вы отдаете детскую кроватку, а взамен хотели бы коньки 36-го размера для сына. Вам нужен напольный ковер, а взамен вы согласны отдать два новых комплекта постельного белья. Вариантов много. Создается база данных, калькулируется относительная стоимость услуг и товаров, и происходит деятельная мена. Не берусь утверждать, что дело успешно развивается. Может оно и потухло. Но сама идея хороша.
Денежное посредничество, конечно, вещь гениальная. Но там, где есть деньги, всегда есть соблазн хапнуть больше, а отсыпать меньше. Есть соблазн спекулятивных накруток, монопольного пресса, шулерских схем. Купить дорогое задешево и продать гнилье за золото — вечный соблазн торговца. А тут еще и денег у многих не стало. Кризис. Кризис воровства, бездумного житья в кредит и бесконечного засыпания мира товарами. Что же, умирать? Нет. Вот в Греции кризис заставил жителей где питаться в складчину, где обмениваться продуктами и вещами. В общем, при известных дозах человеколюбия и практической смекалки людоедства можно избежать.(Людоедство это конкретная реальность, а не какая не метафора)
Но меня всегда интересует Церковь. Она меня интересует даже тогда, когда я хоккей смотрю. Тем более, заговорив о способах бегства из капиталистических тупиков, я тоже перевожу взгляд на Церковь, на ту, Которая, то кроткая, как голуби при потоке, то грозная, как полки со знаменами.