Бомбежки по-разному действуют на людей: на одних они наводят панику, других повергают в полнейшую апатию, в третьих рождают ярость и презрение к смерти. После каждого налета — десятки убитых и раненых; взлетают в воздух дома, мастерские, фабрики. Сколько бессмысленных разрушений и жертв!
Впрочем, ужасы войны не ограничиваются бомбежками. В стране уже властно заявляют о себе все муки бесприютности, голода и холода. Трудности и недостаток чувствуются во всем. Гражданская война тянется так долго, что иссякли чуть ли не все источники существования, питавшие население до войны. Ко времени моего приезда никаких продуктов уже не было, за исключением овощей. Ни мяса, ни сахара, ни молока, ни масла. Большинство населения нуждалось в теплой одежде.
ИЗУВЕЧЕННЫЙ ГОРОД
Барселона покорила меня своей необычайной красотой. Заново отстроенная в XX веке, она, несмотря на сравнительно скромные размеры, принадлежит к числу красивейших городов мира. Дома в большинстве новые, в деловых и жилых кварталах преобладает современная архитектура необыкновенного благородства и изящества. Немало также и старинных дворцов и исторических зданий, среди которых выделяется великолепная ратуша. Очарованию города способствует его расположение на морском берегу. До войны в Барселоне имелись многочисленные доки и обширная гавань, куда заходили огромные океанские суда. Все это увеличивало значение города как крупного торгового центра. Легко представить себе то двойное разрушительное действие, которое произвели здесь фашистские самолеты.
Большая электростанция, снабжавшая город светом, питавшая энергией его трамвай, его моторные установки, превращена в развалины — это значит, что в городе нет освещения, трамваи стоят в парках, не работают лифты. Повсюду изрытые бомбами мостовые, обнаженные пролеты лестниц, стены зияют пробоинами и трещинами, окна — пустотой. На восемь километров тянутся под городом извилистые траншеи, где жители ищут спасения от смерти. Зрелище изысканной и нежной красавицы Барселоны, поруганной и изувеченной насильниками и злодеями, заставляет сердце биться священным гневом.
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ
Но все эти разрушения мирных городов бледнеют перед теми бедствиями, какие приходится терпеть всему населению борющейся Испании. Ее железнодорожные пути и шоссейные дороги искорежены бомбами, ее порты блокированы, ее торговые и грузовые суда лежат на дне морском, ее магазины и склады, само собой разумеется, превращены в груды развалин. Население в подавляющем большинстве так разорено, что ни у кого нет денег на самое необходимое. Редко где можно увидеть торгующие магазины. Большинство заводов и фабрик закрыто. Одежда на всех старая, потертая; нигде ни одной частной машины — все автомобили находятся в распоряжении армии, правительства, полиции и госпиталей. Нигде ничего не купишь: в стране нет самых нужных товаров.
Ранним утром и в первые часы пополудни тянутся по улицам вереницы бедняков — женщин и детей, глубоких стариков и молодежи. Торжественно, с неподражаемым достоинством они выходят из города и разбредаются по округе. У каждого в руках корзина или мешок за спиной. Все спешат в окрестные деревни или на огороды, в чаянии там раздобыть то, чего уже давно не дает им город, — что-нибудь из съестного или вязанку дров. Часам к пяти вечера добытчики возвращаются, кто с кочаном капусты, кто с одной-двумя головками салата, кто с охапкой дров, потому что в городе давно нет ни угля, ни керосина, ни газа. Позднее в населенных беднотой кварталах вы можете увидеть, как люди готовят себе пищу под открытым небом, на допотопных железных печурках или отдыхают от забот трудового дня, прикорнув где-нибудь у ворот или на железном балкончике. Особенно тяжело приходится старикам и тем, кого война лишила крова, — целые семьи зачастую ютятся в развалинах своего бывшего дома. Здесь они живут, готовят себе пищу и спят.
Но и зажиточной, в прошлом, части населения, так называемым средним слоям общества (богачи давно бежали из республиканской Испании), приходится немногим лучше. Правда, жизнь их протекает в укрытии стен, им не приходится выставлять напоказ свою нужду и горе, ночуя в разрушенных подъездах. Но где бы вы их ни повстречали, они неизменно производят на вас впечатление людей, которые героически борются с нуждой, еле сводя концы с концами. Я имею в виду представителей таких профессий, как учителя, преподаватели высших учебных заведений, чиновники, торговцы средней руки, мелкие служащие и их семьи.