Куда любопытнее другое: всякий, кто вступит в «Наши» или тем более станет там комиссаром — а при определенном уровне интеллекта, энергии и лицемерия это нетрудно, — получает возможность служить в специальной элитной части. Где наличествует интернет, где нет поборов и побоев, куда могут приехать родители, в конце концов. И от Москвы недалеко, и пресса отслеживает. И стоит тебе пожаловаться в родную организацию «Наши» — приедут эти самые наши и разберутся. Лично с командованием части. Мечта, а не служба. И нужно для этого всего-то навсего — вступить в движение с редкостно откровенным названием. Ясно ведь уже, что в новой России, которая у нас тут незаметно сама собою строится, пока мы зубоскалим под одеялом, — выживет только тот, кто стопроцентно наш.
Даже советская власть не додумывалась до такой откровенности — если уж привилегированный персонаж гремел в армию, то специализированная часть для него все же не предусматривалась. Теперь будущая номенклатура новой нефтегазовой России имеет все шансы с младых ногтей ходить по особо комфортному плацу в специально подобранных сапогах. И покупается все это очень просто — признай, что Америка твой личный враг, что нет ценностей выше суверенной демократии, что нет идеолога, кроме Суркова, и Якеменко пророк его.
Ты боишься дедовщины? Голода? Ежедневных унижений? Ты не чувствуешь ни сил, ни желания заниматься бессмысленной шагистикой и сутками наводить порядок в казарме? Тебя пугает бессмысленная трата жизни при полном отсутствии реальной боевой подготовки? Все это не страшно, сынок. Подпиши бумагу о вступлении в передовой отряд российской молодежи, насаждающий тут самые пещерные враки плюс откровенный комсомольский конформизм, — и полтора года службы (если обещанное сокращение состоится) покажутся тебе необременительной поездкой в летний лагерь вроде селигерского, где готовят тех самых нашистских комиссарчиков.
Так выглядит у них программа «Наша армия».
Так же будет выглядеть и программа — «Наша Россия».
№ 5, май 2007 года
Россия — тоталитарная страна?
В: Россия — тоталитарная страна?
О: Вовсе нет. Только противная.
Нынешний этап развития России войдет в историю, слава богу, не как голодный или кровавый, но вот именно как противный. Дело в том, что люди — и страны — жестче всего проверяются не лишениями, но периодами относительного процветания. Во время голода число предлагаемых вариантов невелико, и все за вас решают обстоятельства. А вот когда вы могущественны, в силе и славе, и нефтяная конъюнктура благоприятна, и внешний долг почти выплачен, и население лояльно, как никогда, — тут-то и становится видно, что вы из себя представляете на самом деле. Что вы можете предложить не в порядке борьбы или преодоления, а в смысле утверждения позитивных ценностей. Вывод получается печальный: ни-че-гошеньки.
Голодная и нестабильная Россия 90-х вела себя перед Западом отвратительно-подобострастно, полностью утратила контроль над собственными капиталами, территориями и предприятиями; но она же явила миру чудеса изобретательности в смысле выживания, блистательные примеры взаимопомощи и творческого духа, нонконформизма и самоуважения. Разумеется, далеко не все сумели выжить в это время — но те, кому удалось, состоялись в истинно ницшеанском смысле: это сверхлюди. Говорю, понятно, не о Ходорковском и прочих олигархах, равноудаленных поближе, — но исключительно о представителях настоящего среднего класса, выстоявших, вставших на ноги и воспитавших детей. О челноках, малом и среднем бизнесе, бюджетниках, офицерстве и о коллегах-журналистах, которым тоже, между прочим, было не ахти легко в горячих точках и холодных редакциях. Сегодняшняя Россия являет фантастические примеры конформизма, лживости, трусости, слабости, сдачи всего, что она умудрилась сохранить в бурях раннего рынка: чуть отпустило, чуть запахло прибылями — и люди на глазах забыли любую мотивацию, кроме финансовой или в лучшем случае карьерной. У всех внутри оказалась та самая гниль, о которой девочка-аутистка так проникновенно вещала в «Москве» Сорокина и Зельдовича: «У всех внутри как бы картошка с мясом». Даже и не с мясом, к сожалению.