Гончаров поставил своей целью изобразить жизнь Ильи Ильича Обломова. Все действие романа сосредоточено на естественном развитии образа главного героя. «В первой части, — писал Добролюбов, — Обломов лежит на диване; во второй ездит к Ильинским и влюбляется в Ольгу, а она в него; в третьей она видит, что ошибалась в Обломове, и они расходятся; в четвертой — она выходит замуж за друга его, Штольца, а он женится на хозяйке того дома, где нанимает квартиру. Вот и все. Никаких внешних событий, никаких препятствий (кроме разве разведения моста через Неву, прекратившего свидания Ольги с Обломовым), никаких посторонних обстоятельств не вмешивается в роман. Лень и апатия Обломова — единственная пружина действия во всей его истории».
При всем этом роман создает картину более широкого плана, чем только жизнь Ильи Ильича Обломова. Роман Гончарова воспроизводит эпоху 40–50–х годов прошлого века и дает яркую реалистическую картину помещичьей Обломовки и чиновничьего Петербурга с его калейдоскопом социальных типов — от крепостных слуг до представителей столичного барства. С психологической верностью выводятся в романе скандалист и вымогатель Тарантьев, заведомый плут Мухояров, мещанка Пшеницына, светский прожигатель жизни Волков, чиновник–бюрократ Судьбинский.
Опубликованный в 1859 году, «Обломов» с его резко выраженной антикрепостнической направленностью был встречен как важнейшее общественное событие. «Обломов» «появился в эпоху общественного возбуждения, за несколько лет до крестьянской реформы, и был воспринят как призыв к борьбе против косности и застоя», — писала «Правда» в статье, посвященной 125–летней годовщине со дня рождения Гончарова.
Сразу же после выхода в свет роман явился предметом обсуждения в критике и среди писателей. Прочитав роман, Л. Н. Толстой в апреле 1859 года писал А. В. Дружинину: «Обломов — капитальнейшая вещь, какой давно, давно не было. Скажите Гончарову, что я в восторге от Обломова… Обломов имеет успех не случайный, не с треском, а здоровый, капитальный и невременный…»[31] В майской книжке «Современника», то есть спустя месяц после опубликования «Отечественными записками» романа, появилась знаменитая статья Добролюбова «Что такое обломовщина?».
В годы революционной ситуации, когда, по определению В. И. Ленина, «самый осторожный и трезвый политик должен был бы признать революционный взрыв вполне возможным и крестьянское восстание — опасностью весьма серьезной»[32], Добролюбов воспользовался образом, созданным Гончаровым, для пропаганды революционно–демократических идей. Указав на «необыкновенное богатство содержания романа» и на изумительную способность автора «охватить полный образ предмета, отчеканить, изваять его», Добролюбов в своей статье блестяще раскрыл социальный смысл романа и его огромную роль в борьбе с крепостничеством, с общественным застоем и рутиной. Великий русский критик, разоблачая обломовщину как порождение крепостнического строя, подчеркивал ее враждебность творческому, деятельному, активному отношению к жизни.
Гончаров признавал, что Добролюбов верно объяснил смысл и общественное значение романа. Будучи далек от демократических позиций великого критика, Гончаров, однако, в своих высказываниях о романе не возражал против той революционной заостренности, которую придал Добролюбов своему объяснению обломовщины.
Иначе подошла к «Обломову» эстетская и реакционная критика. Уже в 60–е годы появилось немало статей, защищавших обломовщину. Критики консервативного направления видели в Обломовке идеал человеческого существования и считали гончаровский роман не сатирой на крепостнический уклад жизни, а поэтическим изображением патриархальной старины. «Обломов» любезен всем нам, — писал Дружинин, — и стоит беспредельной любви».