За Короленко был большой опыт работы в провинциальной печати. Исключительный общественный резонанс имели его очерки «В голодный год», в которых он прямо указывал на крепостнические порядки России, как на причину повального обнищания крестьян. Как известно, реакционная печать усмотрела в этой книге Короленко прямой призыв к крестьянской революции. По собственному признанию писателя, им руководило «страстное желание вмешаться в жизнь, открыть форточку в затхлых помещениях, громко крикнуть, чтобы рассеять кошмарное молчание общества». Газетные выступления Короленко, основанные на частных фактах нижегородской жизни, имели, разумеется, большое общественное значение, так как вскрывали язвы буржуазно–дворянского правопорядка в целом. Но позиции, из которых исходил Короленко, определяя задачи публицистики, — будить самосознание общества, чтобы только в будущем решать вопросы социального переустройства, — не могли удовлетворить Горького. В его полемике с Короленко содержатся новые требования, которые в интересах революционной борьбы должны определить демократическое направление печати. В одном из своих фельетонов, напечатанных в «Самарской газете» в июне 1895 года («Несколько дней в роли редактора провинциальной газеты»), Горький пишет о незначительности и пошлости материала, составлявшего содержание газеты. Горький иронически указывает, что требование «быть ближе к жизни» ведет к тому, чтобы «защищать интересы обывателя», а задача газеты — «поддержать дух общества» означает, что «с печальными явлениями нужно обращаться осторожно и не часто рассказывать о них обществу, — это ведет к пессимизму». Горький ставил перед газетой задачи беспощадного разоблачения собственнического строя, «руковождения обществом», постановки новых революционных тем. Нужно, писал Горький в письме Короленко, чтобы газета «колотила по пустым башкам, как молот».
Не удовлетворяла Горького и среда, на которую ориентировалась «Самарская газета». «Дикая здешняя публика совершенно лишена веры во что–либо порядочное», — писал Горький Короленко 15 марта 1895 года. «Город мертвый — публика странная…» — отмечал он в одном из следующих писем.
Горький мечтал о более широкой аудитории для газеты и в своих фельетонах и очерках обращался не к обывателю, составлявшему обычный круг газетных подписчиков, а к демократическому читателю. По существу одобряя деятельность Горького в «Самарской газете», Короленко тем не менее не упускал случая указать ему на отсутствие «меры» и «сдержанности» в его фельетонах. «Нельзя противопоставлять себя обывательской среде», — пишет Короленко Горькому. «Вы что–то оскорбляете самарского обывателя», — снова напоминает он.
Короленко считал, что роль публициста, ставящего перед собой демократические задачи, можно выполнить в газете любого направления, лишь бы она не была реакционной. Горький же чувствовал себя в подобных условиях «квартирующим на раскаленной сковороде и вкушающим горячие угли» (из фельетона в «Самарской газете»). Это различие точек зрения в известной мере определяло и дальнейший путь Горького и Короленко: Горький связал свою публицистическую деятельность с революционной печатью рабочего класса, Короленко продолжал сотрудничать в буржуазных газетах и журналах, хотя и занимал там свое особое место демократического писателя.
В переписке Горького и Короленко имела место также полемика по поводу отношения к «замечательным личностям»; Непосредственной причиной для нее послужило появление в печати воспоминаний Михайловского о Некрасове. Горький откликнулся на эти воспоминания, содержащие попытки умалить значение Некрасова тенденциозным подбором бытовых фактов, резкой статьей в «Самарской газете».