В ноябре 1847 г. при переезде на новую квартиру Белинский простужается, у него вновь «открылись раны на легких». Снова обостряется его болезнь; сырая и холодная погода Петербурга только способствует этому. Он мечтает вернуться в Москву с ее более мягким и сухим климатом. Он горит желанием работать, и не просто, а «поналечь на дело», если здоровье позволит, если только позволит… Эти слова он повторяет, как заклинание, почти во всех своих последних письмах…
26 мая (7 июня) 1848 г. сердце Белинского остановилось.
5
«Что бы ни случилось с русской литературой, – говорил Н.А. Добролюбов, – как бы пышно ни развилась она, Белинский всегда будет ее гордостью, ее славой, ее украшением. До сих пор его влияние ясно чувствуется на всем, что только появляется у нас прекрасного и благородного; до сих пор каждый из лучших наших литературных деятелей сознается, что значительной частью своего развития обязан, непосредственно или посредственно, Белинскому…»[20]. «…При появлении нового дарования, нового романа, стихотворения, повести – никто, ни прежде Белинского, ни лучше его, – писал И.С. Тургенев, – не произносил правильной оценки, настоящего, решающего слова. Лермонтов, Гоголь, Гончаров – не он ли первый указал на них, разъяснил их значение? И сколько других!..»[21].
К названным Тургеневым писателям можно добавить и Кольцова, и Достоевского, и Герцена-прозаика, и самого Тургенева.
«Поспешим же, – писал Белинский в рецензии на первый сборник стихотворений А.В. Кольцова, – встретить нового поэта с живым сочувствием, с приветом и ласкою…». Отметив, что Кольцов «владеет истинным талантом» и что природа дала ему «бессознательную потребность творить», критик пожелал, «чтобы этот талант, которого дебют так прекрасен, так полон надежд, развился вполне», и выразил уверенность: пока такая «потребность творить» в Кольцове не иссякнет – «его талант не угаснет!..».
Белинский мгновенно отреагировал на появление «Песни про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» М.Ю. Лермонтова, увидевшей свет без подписи автора, назвав ее «прекрасной» и добавив: «Не знаем имени автора этой песни… но если это первый опыт молодого поэта, то не боимся попасть в лживые предсказатели, сказавши, что наша литература приобретает сильное и самобытное дарование». А позднее, говоря о значении поэта и его роли в историческом развитии отечественной литературы, отметит: «…Лермонтов призван был выразить собою и удовлетворить своею поэзиею несравненно высшее, по своим требованиям и своему характеру, время, чем то, которого выражением была поэзия Пушкина».
Рассматривая романы «Кто виноват?» А.И. Герцена и «Обыкновенная история» И.А. Гончарова, которые «появились почти в одно время и разделили между собою славу необыкновенного успеха», Белинский первым обратит внимание на то, что как явления в нашей литературе они не только сами по себе замечательны, но принципиально разные: одно – философское, другое – художественное.
«Видеть в авторе «Кто виноват?» необыкновенного художника, – скажет он, – значит вовсе не понимать его таланта… главная сила его не в творчестве, не в художественности, а в мысли», в то время как Гончаров «поэт, художник – и больше ничего… Из всех нынешних писателей он один, только он один приближается к идеалу чистого искусства…». У Герцена «мысль всегда впереди, он вперед знает, что и для чего пишет; он изображает с поразительною верностию сцену действительности для того только, чтобы сказать о ней свое слово, произнести суд. Г-н Гончаров рисует свои фигуры, характеры, сцены прежде всего для того, чтобы удовлетворить своей потребности и насладиться своею способностию рисовать; говорить и судить и извлекать из них нравственные следствия ему надо предоставить своим читателям». Картины Герцена «отличаются не столько верностию рисунка и тонкостию кисти, сколько глубоким знанием изображаемой им действительности, они отличаются больше фактическою, нежели поэтическою истиною, увлекательны словом не столько поэтическим, сколько исполненным ума, мысли, юмора и остроумия, – всегда поражающими оригинальностию и новостию. Главная сила таланта г. Гончарова – всегда в изящности и тонкости кисти, верности рисунка; он неожиданно впадает в поэзию даже в изображении мелочных и посторонних обстоятельств…». И хотя Гончаров – «лицо совершенно новое в нашей литературе», однако благодаря своему художественному таланту, проявившемуся уже в самом первом его романе, он сразу занял в ней «одно из самых видных мест».