Свирепо враждовали между собой колена Израилевы в течение двух веков, предшествовавших созданию их собственного земледельческого государства.
То же самое — персидские племена накануне их броска на завоевание Вавилона, Двуречья, Малой Азии под водительством царя Кира.
То же самое — гунны, которые разделились на южных, ассимилировавшихся в земледельческом Китае, и северных, ушедших на Запад, на завоевание Европы.
Война между племенами, населявшими Аравийский полуостров, предшествовала объединению их под знаменем пророка.
Первую половину своей жизни Чингисхан участвовал только в междуоусобных войнах монгольских племен.
Следует ожидать, что эта закономерность будет соблюдаться и в странах Т ретьего мира в наши дни. Никакой народ не может перейти на следующую ступень цивилизации единодушным и единовременным скачком. Раскол Кореи, Китая, Вьетнама отражал разную степень готовности их населения к переменам. Там, где более готовым не удавалось отвоевать для себя территорию, происходило массовое бегство, как, например, кубинцев во Флориду или «лодочных людей» из Индокитая.
Гражданские войны, раздирающие сегодня Ирак, Ливию, Сирию, Ливан, Египет, Судан, Нигерию, Руанду, Сомали и другие земледельческие страны многими чертами похожи на междуусобия кочевников, переходивших на новую ступень. Поэтому индустриальному миру необходимо готовиться к тому моменту, когда в каком-то из народов появится лидер, способный объединить враждующих и обратить их военную энергию вовне [48]. Тогда тлеющие сегодня войны Т ретьего типа перерастут в полномасштабное нашествие, последствия которого будут опустошительными.
Осама Бен Ладен был близок к тому, чтобы продолжить линию знаменитых завоевателей прошлого — персидского Кира, гуннского Аттилы, арабского Мухаммеда, монгольского Чингиз-хана, тюркского Тамерлана. Но он не смог вырваться из рамок своих суннитско-вахабских верований и традиций и призвать под свои знамена всех мусульман без различий. Когда на сцене появится лидер, которому удастся объединить суннитов и шиитов, это может высвободить энергию такой же силы, какая высвобождается при соединении двух половинок атомной бомбы.
Индустриальный мир убаюкан сознанием своего технического превосходства, его правительства видят главную опасность в усилении той или другой термоядерной державы — России, Китая, Индии, Пакистана. Но точно так же в VII веке по Р. Х. Византия и Персия изматывали друг друга бесплодными войнами, не замечая того, что происходило у них под боком на Аравийском полуострове. Нашествие кочевников-арабов застало обе земледельческие державы врасплох, и они потерпели полное поражение.
Арабский военачальник Халид, вторгшийся в персидскую провинцию в 634 году, отправил ее губернатору послание, предлагавшее жителям на выбор: принять мусульманство, стать вассалами и данниками арабов или готовиться к смерти. В конце послания была фраза: «Пришли люди, для которых смерть за веру так же желанна, как для тебя жизнь». Персы попробовали сопротивляться, но были разбиты, губернатор убит, и вскоре страна стала частью Арабского халифата[49].
Ту же самую тему готовности к смерти поднимает Осама Бен Ладен в своем призыве, написанном в декабре 2001 года: «Если мусульманин спросит себя, почему наши братья по вере достигли такой степени унижения и разгрома, ответ очевиден: потому что они безумно рванулись к наслаждениям жизни и забросили книгу Аллаха. Евреи и христиане соблазнили нас дешевыми удовольствиями и жизненным комфортом, они сначала наводнили наши души тягой к материальным благам и лишь потом вторглись со своими армиями… А мы стояли, как женщины, и ничего не предпринимали, потому что жажда смерти за дело Аллаха покинула наши сердца. О, юноша-мусульманин! Возжаждай смерти, и жизнь будет дарована тебе»[50].
Одиннадцатое сентября 2001 года показало всему миру, какие страшные удары могут наносить индустриальному миру воины, «возжаждавшие смерти за веру». Их воспаленная гордость не может смириться со статусом второсортности, в который их ставит принадлежность к земледельческой ступени. И какую альтернативу может предложить им индустриальный мир? Демократию, права человека, мультикультурализм, отделение церкви от государства? Алкоголь, каррикатуры на пророка, женщины, разгуливающие голышом по пляжам или, еще хуже, восседающие в судейских креслах? Не напоминает ли это попытки христианских священнослужителей оборонятся от монголов при помощи икон и святых мощей, выносимых в крестном ходе перед воротами крепости?