Понятно, что мудрецов проще будет искать в верхнем дециле распределения по уровню интеллекта, хоть непременным условием мудрости интеллект не является. Интеллект, напомню, есть способность находить, генерировать, красть, да без разницы как - но получать решения задач. В этом сила и главная слабость инструмента "интеллект" - он по дефолту не может быть ничем иным, кроме как инструментом; интеллект всегда раб интереса.
Мудрость от ума отличается - сие есть способность задачи не токмо решать, но и формулировать. Это куда более сложный и энергоемкий процесс; и если интеллекту для успеха достаточно проломить по слабым местам задачи короткий путь к ядру-решению, то для постановки проблемы требуется создать модель как рассматриваемой системы, на материале которой обозначена проблема, так и той, что по отношению к рассматриваемой играет роль среды, т.е. совершить принципиально больший объем работы, или... Вот, пожалуй, и нащупывается одно из отличий - мудрец выполняет неподъемные для любого интеллекта задачи, отнюдь не обставляясь залмановскими кулерами. Он не греется, ввиду эксплуатации принципиально иной, "энергосберегающей", математически изящной логики - не примитивной бинарной, зачастую порождающую мышь опосля громадного количества итераций, но логики непрерывной, не расчленяющей живую задачу на подзадачи для их запуска по разным конвейерам; действующей в противоположном направлении - играючи собирая различные модели страшно сказать - мира: в одной из них искомое решение давным-давно найдено и является классикой.
Если миновать промежуточные стадии, то данное положение можно развить в констатацию определенно различных взаимоотношений М и И со временем: интеллект - всегда реакция, ибо вызывается к жизни средой, ее изменениями; М же вольна как ветер - не будучи понуждаемой к проявлению ничем, кроме себя самой. Что, в свою очередь, делает возможным следующий вывод - категория времени для мудреца неактуальна - по меньшей мере, мудрецу его эффективность всегда готова предоставить выбор между эмуляцией интеллекта (да хоть бы и глупости) либо недеянием, тогда как И в выборе формы неволен - и тут мы приходим к заключению, что И до неразличения смахивает на модулирующий деятельность (обусловленную интересами, напомню) сигнал; по сути, интеллект лишь признак действия, и онтологическим самостоянием не наделен. Отказать в бытии себе самому - вот краеугольный камень, вот терминатор. Есть ли позиция, более полярная любому интересу?
Отчего я тщусь донести невозможность сосуществования мудрости и интересов: причина наблюдаемой нами депопуляции мудрецов лежит именно в данной плоскости, где ординаты номинированы в т.уе., а абсциссы в годах - единицах, для мудреца объективно несуществующих. И новорожденные мудрецы, в данный момент пачкающие подгузники, делают это под аккомпанемент разговоров родителей об их, подгузников, стоимости - текущей и завтрашней; что подписывает оси в тот период, когда будущий мудрец ничем не защищен от навязываемого синтаксиса, обозначающего пределом - писание, а высшей добродетелью - наиболее полное его пресуществление. Само по себе это не так уж и плохо; плоха тотальность этого знакового поля, - вот и обещанное выше топтанье на грудной клетке вопроса о формулировке. Иными, словами, с праздником светлой Пасхи, дорогие товарищи. Или че там у вас - Пурим, Навруз? Да наплевать, собссно - и то, и другое и третье мазано одним маслом - слитым из голов празднующих.
Ну, вот и определение мудреца - пусть оно и было только поводом к паре паралогических операций: мудрец - это такой здоровый умный чувачила, которому все понятно и все похуй; и первое из условий, пожалуй, лишь достаточное. Тут бы и эдак афористично закончить; однако на языке вертится уточнение, никому, собственно, не нужное - кому не надо, давно уже не читает эту "заумь", а кому надо - давно все понял. Ему не просто похуй, а похуй даже на то, похуй ему или нет - и это с ним уже давно.
Полувсерьез за Нац. Идею
Еще недавно политическая "элита" нашей страны носилась с воплями о необходимости скорейшего приискания национальной идеи. Вернее, Идеи, соотносимой с известным трехчленом Победоносцева. Между тем на самом видном месте - в трамвае, в очереди, в пивнушке эта самая идея носится в воздухе, и за ее формулировку буфетчицы ругают посетителей, озаряемых случайным инсайтом.
Возьмусь озвучить ее, благо это крайне несложно: "А похуй!"
Характерно, что на формулировку сию мгновенно крысятся обыватели (в Набоковском прочтении термина) - как "простые", так и "образованные", это со всей определенностью показали проведенные мною полевые изыскания. Образованных оставим в покое сразу - будучи глубокими и беспримесными обывателями в подавляющем большинстве (ибо кто, кроме обывателя, согласится "получать высшее образование" - разве что умный, коих, как известно, полдециля на популяцию, много -целый), они лишь иногда, будучи поставлены в поистине безвыходное положение, вспоминают то, чем их набивали пять веселых лет. Для соотнесения себя, и, более того, модели собственного социума со сколько-нибудь выходящей за рамки вдолбленного концепцией они потеряны навсегда; да и не в осмыслении сущего заключается их социальная роль, посему плюнем, разотрем и забудем.