Он отвернулся от туннеля и пошел, топая, по обочине. Его сотрудники со скучающим видом стояли рядом с боевым поездом Прелла «Макроагрессия», который ждал, чтобы отвезти его обратно на Центральную станцию. Подойдя, он всмотрелся в лица своих офицеров и обнаружил, что ищет, как часто это делал, свою племянницу Ларию. Прошел почти год с тех пор, как он изгнал ее из семьи, но каждый раз, когда он думал о ней, боль все еще давала о себе знать, потому что она была подающим надежды молодым офицером. Кто бы мог подумать, что такая благоразумная девушка Прелл, как она, предаст собственную плоть и кровь? Его новый помощник, Василий, сын дальнего родственника, был достаточно сообразителен, но не так сообразителен, как Лария.
— Дядя Илон, я имею в виду, Император! — сказал Василий, спеша через придорожную траву ему навстречу. «Сегодня вечером в поезде из Марапура для нас было сообщение. Сообщение от семейного совета Зенитов. Они хотят начать переговоры».
Илон Прелл на мгновение почувствовал надежду. — Они сдаются, вы имеете в виду? Они наконец-то прозрели?
— Они ничего не говорят о капитуляции. Они предлагают отправить делегацию на Центральную станцию для обсуждения отношений между Консорциумом Зенитов и Империей…
— Между Консорциумом Зенитов и Империей не может быть никаких отношений, — прорычал Илон Прелл. — Если только они не подобны отношениям между мухой и рукой, которая ее шлепает. Или жука и сапога, который его раздавит.
— Имперские консультанты по имиджу считают, что вам следует согласиться, дядя Илон, — нервно сказал Василий. — Вы будете выглядеть агрессивно, если Зениты предложат мирные переговоры, а вы их отвергнете.
— Выглядеть агрессивно? — закричал Илон. — Я агрессивен, парень. — Он стоял, злясь на себя, пока Василий нервно ждал, когда его ярость пройдет. Наконец он признал: «Ну, может быть, они и правы; возможно они правы. На самом деле нам не нужно ни с чем соглашаться. И я полагаю, нам нужно как-то скоротать время, пока мы ждем, когда Стражи одумаются и позволят нам подавить этот мятеж. Однако не ждите, что я буду разговаривать с Зенитами».
Он думал, позволить вести переговоры своей новой жене Прие. Она сама была Зенитом; вот почему он женился на ней, в надежде удержать ее семью на своей стороне и всё то хорошее, что сделала эта семья. Втайне он немного побаивался хрупких хороших манер и дорогой красоты Прии, из-за которых всегда чувствовал себя грубым стариком с внешних веток. (Потому что он был грубым стариком с внешних веток. Он всегда гордился этим до того, как женился на Прие.) «Да, императрице пора начать зарабатывать себе на содержание», — сказал он.
— Я иду на охоту. Я хочу пострелять, Василий, и если я не могу стрелять в Зенитов, я хочу стрелять в больших, дорогих животных. Что можно подстрелить на Центральной станции?
— В Имперском парке динозавров есть три разных типа зауроподов, дядя Илон.
— Они слишком большие; у меня нет никакого навыка в охоте на них.
— Кактусовые львы в огороженном заповеднике в Янтарных горах…?
— Скучно.
— Ну, я слышал, что в Лазурном заливе на южном континенте водится много плезиозавров. Вы можете охотиться на них под водой с помощью гарпунов.
— Хм, — проворчал Император. Это звучало интереснее, но все равно не заменяло войны, которую он хотел. Он повернулся и бросил один последний, задумчивый взгляд на туннель и на все его боевые поезда, готовые войти в него. — Плезиозавры, а? Ну, я полагаю, это внесет изменения. И, по крайней мере, мне будет прохладнее под водой. Прохладный и невесомый. Да. На Центральной станции чертовски жарко, Василий.