Заявление о том, что он работает на новостные ленты, оказалось хорошим способом заставить солдат говорить. «У меня есть тетя на Сундарбане, — сказал Шафик.
— Думаешь, она увидит твои статьи? Зен пообещал послать ее тете ссылку, и ему стало странно и немного грустно вспоминать, что на самом деле он не Тай Шарма, а тетушка Шафика никогда не увидит своего племянника в программе «Слушай/Говори». Мимо шли миры: горы красного мха; метановое море. Они прошли через другую базу КоДес, но ее демонтировали, танки перевезли в вагоны-контейнеровозы, чтобы отправить обратно в Хаб.
— Однако война еще не окончена, — сказала Вашти.
— Зениты так думают, — сказал Зен. — Я только что освещал их большую церемонию капитуляции в Хабе.
— Крайтты не могут победить, — сказал Катцебо, — но некоторые из них просто не могут признать, что они проиграли.
— К счастью для нас, — сказал Мисбах. «Мы присоединились к КоДес из-за денег за риск. Вот почему мы вызвались подняться по линии до Клефа вместо того, чтобы сесть на поезд домой».
— На Клефе еще идет бой? — спросил Зен. Это место, куда я направляюсь.
Они рассмеялись. Были ли бои на Клефе? Были ли бои на Клефе? Все самые крутые Крайтты по всей Паутине спрятался там, чтобы дать последний бой. Они совершали набеги на поезда и ели на ужин пафосных журналистов. Вот почему команда Вашти должна была отправиться туда и разобраться с ними!
Читая между строк, Зен понял, что на самом деле на Клефе вообще ничего не происходило; всего несколько отрядов Крайттов прячутся в нагорьях, иногда делая вылазки, чтобы подстрелить проходящий мимо поезд. Но он не возражал против того, чтобы солдаты дразнили его. Он поддерживал разговор о Крайттах, Паутине и вещах, которые они видели на войне, и к тому времени, когда «Штормовое Предупреждение» прибыла на Клеф и остановилась на ответвлении, ведущее к базе КоДеса, он стал чем-то вроде талисмана.
— Оставайся с нами, Тай Шарма, — усмехнулась Вашти, пока они собирали свое снаряжение. «Мы будем держать тебя в безопасности. Ты получишь все лучшие истории, если останешься с нами».
На Клефе не было снега, но шел дождь и похоже не собирался останавливаться. Свирепый ветер, гонял мусором вдоль платформы. За станцией находился лагерь КоДес. За лагерем до самого горизонта простиралась равнина серо-голубой грязи, где холмы переходили в странную полосу теней. Подъехали грузчики, чтобы взять на себя грузовые контейнеры «Штормового предупреждения». Песок от их колес ударил Зена в лицо и обжег, как картечь. — Мы должны напечатать тебе шлем и костюм для холодной погоды, Тай Шарма, — прокричала Вашти сквозь завывание ветра.
— Все время так дует, — кричал Катцебо, ученый группы. Клеф не вращается, как настоящая планета. Одна сторона всегда направлена на солнце, другая всегда на темной стороне. Солнце нагревает воздух на дневной стороне, так что он поднимается и дует на ночную сторону в виде ветра высокого уровня, а ветер низкого уровня дует обратно на дневную сторону, чтобы заменить его. Веселье никогда не прекращается».
Мисбах рассмеялся, откинувшись назад против ветра. Шафик сказал: «Я слышал, что на герастекском языке «Клеф» — это просто что-то вроде фыркающего звука с отвращением». Через несколько минут командир гарнизона с отвращением фыркнул, выйдя из вагона, прицепленного к большому боевому поезду на соседнем запасном пути, чтобы встретить вновь прибывших. Он ожидал увидеть сорок солдат, а не четырех.
— У тебя есть разрешение, Тай Шарма? — спросил он, когда ему сказали, кто такой Зен. — Может быть, рекомендательное письмо от тетушки главы исполнительной власти? Потому что иначе ты поедешь домой. Я не потерплю, чтобы вокруг зоны боевых действий шныряли железнодорожные фанатики».