— Ничего себе благородный, — не выдержал Свирин. — Руки по локоть в крови. За ним гора трупов, десятки терактов по всему миру. Благородный….
Ирэна вскочила с кресла: — А у вас с Кириллом руки не по локоть в крови? Кирилл, Слава, сколько на вашей совести загубленных душ? Скажите ни одной? Не скажите… Или вы защищали Родину? Таков будет ваш ответ?
Кирилл, тот парень, которому ты в глаза тогда у ресторана ударил пальцами, он умер в больнице. Ты знаешь это? Он был первый? Сколько было потом?
Асад… Он благородный, я повторю это слово еще хоть сотню, тысячу раз. Знаете сколько на его деньги построено школ и мечетей в Ливане? Сотни…
— Эти деньги в крови невинных людей, Ирэна, — спокойно ответил Кирилл.
— Идет война Кирилл. Война миров, — отпарировала Ирэна.
— И деньги не пахнут, да Ирэна, ты это хочешь сказать? — спросил Свирин.
— Если я сейчас скажу, что не помню это выражение, то вы ребята подумаете, что я окончательно выжила из ума.
Не выжила, помню, что так говорил римский император Веспасиан, который в поисках дополнительных доходов казны ввел налог на общественные туалеты. «Мочевые деньги» не пахнут…. В туалетах, как и в банях, римляне вели светские беседы. Помню…
— Или Асад превратил тебя в зомби за годы жизни под его крышей, или,… какие светские беседы, Ирэна? — добавил Свирин.
— Славка, ты забыл, как сорил в ресторане деньгами, заработанными в Афганистане, как кричал: «у меня хватит денег, чтобы все купить»? Забыл? Я не забыла. И не говори мне, что те деньги были не в крови…
— Что, что Ира? Я… я не забыл. А еще у меня вся рожа, как ошпаренная кипятком сморщенная репа, а еще вот, ноги нет до колена…. Не твоего ли Асада это работа? Сейчас пойду, спрошу него, где он был в то время…
— Учился в Союзе в университете, — ответила Ирэна.
— Вот — вот, в Союзе учился, в нашем СССР, а я…
— Слава, уйди, пожалуйста, — попросил Кирилл.
— Да ну вас, — отвернулся Свирин.
— Ира… тот ублюдок у ресторана напал на нас со Славкой первым. И ты это помнишь прекрасно. Прошу тебя, Ира не надо меня, Славку и Асада ставить на чаши весов, сколько у кого грехов и отчего эти грехи, так просто тебе это не измерить. Мера свершенным нами с Асадом делам — совесть. Знай Ирэна, что правд много, а истина одна. И она не на поверхности, она здесь, внутри каждого из нас, — указал пальцем на свое сердце Кирилл.
— Ты изменился Кирилл, — подошла к нему ближе Ирэна.
— И, да и нет. Мне трудно об этом самому судить, со стороны видней.
— Изменился. Запах от тебя тот же, те же глаза, руки, пусть и в шрамах, но те же сильные, красивые, волосы …
— Шрамы на руках? На душе шрамов больше, Ирэна. А еще я никак не могу избавиться от старой привычки…
— Какой привычки Кир?
— Вечно попадать в запутанные истории, вроде этой, которая забросила меня в твой с Асадом дом.
— Кирилл, кто ты сейчас, как здесь оказался? Что у тебя с Асадом?
— Кто я? Я Кирилл, Ирэна.
Как здесь оказался? Неинтересный и довольно печальный сюжет.
И с Асадом у меня, пожалуй, уже ничего общего, вернее никаких общих дел, кроме тебя и Вии нет.
— Ошибаешься Поздняков, — входя в дверь, произнес Асад. — Ирэна, тебе пора идти в дом, Вия зовет.
— Да-да, Асад, иду. Мне пора Кирилл, — попрощалась Ирэна.
В кармане Позднякова зазвонил мобильник. Кирилл посмотрел на экран и выключил телефон.
— Гранкин? — спросил Асад.
— Да! В чем я ошибаюсь, Асад? Не ошибаюсь, нет. Сделки не будет. Я передумал.
— Зато я не передумал, Кирилл. Капсулу давай!
— Капсулу? — Кирилл посмотрел на песчаный пол башни, подскочил, вскрикнув: — Где капсула?
Они бросились к тому месту, где час назад рядом со змеей лежала, смертельно поблескивая, капсула с вирусом.
— Ее здесь нет, Асад и змеи нет, — удивился Кирилл.
— Не делай из меня дурака, Поздняков. Капсула у тебя. Что ты хочешь сказать? Ожила, мол, змея и утащила капсулу с вирусом в свою нору? Так? Это бред, Кирилл.
— Ты же видишь, что змеи нет и нет капсулы. Видишь след кровавый, который тянется к норе, Асад. Наверное так оно и есть… Это лучший вариант. Я не убил гадину, ее постепенно убьет вирус.
— Ерунда. Капсула у тебя или у кого — то из твоих соотечественников. Охрана! — крикнул Асад.
Телохранители ввели Свирина и Семенову руки, которых были скреплены наручниками.
— Вот и благородный жест от лица гостеприимного хозяина, Кирилл, — повел ушибленной головой Вячеслав.
— Обыщите их, — приказал Асад.
Кирилл сделал шаг вперед.
— Ты же не бессмертный Поздняков, стой на месте, — остановил его Асад, играя пистолетом.