Через час, после обильного завтрака, они втроём в экипаже Китового направились на рудник. Там Тулин с важным видом, вдвоём с приказчиком, начал обходил рудник. Вскорости прибыл и управляющий заводом с помощником. Евграф Михайлович задавал каверзные вопросы с серьёзным и умным видом. При этом строго посматривая на управляющего. Тот вид имел испуганный и растерянный, видимо не ожидал, что после обильной попойки ревизор пожелает проверить рудники. Пользуясь этим, Кротов пропал из компании и растворился в среде рабочих. Осмотрев рудник, Евграф Михайлович потребовал следовать на следующий. Вся компания на двух экипажах последовала на Кисяганский и Умерский рудники. Приказчик Макар вначале спохватился, что нет второго ревизора, Кротова. Но жёсткий и требовательный тон Евграфа его быстро охладил и он, прыгнув в коляску, покорно последовал вместе со всеми. Лицо его при этом выражало вид задумчивый и злой. Видимо, Макар находился в раздумьях, как и что докладывать Китовому по прибытии. Весь день прошёл в поездках. Тулин изучил все приёмы добычи и доставки руды. Добывалась она по-разному. В некоторых местах почти с поверхности, а в некоторых из глубины шахт. Переносилась всё больше вручную, в мешках и корзинах. Перевозилась на грубых и примитивных тачках и деревянных вагонетках, по дощатым полам. Такие приспособления назывались «собаками». Из глубоких шахт руда поднималась в бадьях, кусками, которые набивали рабочие внутри пещер. Отчитав управляющего за плохие условия работ, особо ничего не понимающий в горном деле сыщик к вечеру приказал следовать к дому купца. Подъехав к усадьбе, сославшись на усталость, от встреч с компанией урядника и управляющего, отказался. Отдав распоряжения управляющему о планах на следующий день, попрощался с ним до следующего дня. Отведя в сторону приказчика Макара, сказал, что выйдет к ужину. Попросил его передать купцу, что желает отужинать втроём. Он лично, помощник-ревизор, по-военному цехвайтер Кротов и уважаемый Иван Юрьевич, но без выезда на озеро Зюраткуль. Сам же направился в комнату, в надежде немедленно увидеть Егора Егоровича. По дороге в пустынном коридоре увидел повара-китайца. Тулин вновь поприветствовав его, скрепив руки перед грудью. А затем поклонился, сделав лёгкий наклон головы и тела вперёд на прямых ногах. Что означало искреннюю благодарность по отношению к собеседнику. На удивление, повар кивнул головой и улыбнулся. Евграф понял, что его ночные приключения остались в тайне. Подойдя к комнате помощника, он застал его на месте. Закрыв за собой дверь, сыщик присел на стул и пододвинулся к красивому круглому столику с чайными приборами, самоваром, пряниками и баранками. Кротов сделал тоже самоё. Наклонив головы друг к другу, они начали разговор, максимально тихо обращаясь к друг к другу.
– Ну что, Егор Егорович? Что удалось узнать, разнюхать? – уточнил Тулин.
– Кое-что есть. Не знаю, правда ли это, пригодится нам или нет. Может правда, а может сказки. Вот слушайте. Проболтался я по руднику. Как только вы уехали, народ стал попроще. Работа тяжёлая и отдыха просит. С одним поговорю, с другим. Сигареткой угощу, слово доброе скажу. В общем, разговорил горных людей. Многое они мне поведали. Кто живет в селе, чем занимается. Чем промышляют, какого зверя добывают. А уж к вечеру, познакомился я с дедом одним, великим сказочником. Он учётчиком на руднике служит, «собак» и корзины с рудой считает. Прикупил я штоф наливки у местных продавцов и к нему подсел. Поведал он мне удивительные истории про местные дела. Не знаю, верить или нет. Все истории касаются времён самозванца Пугачёва и купца Китового.
– Не томи душу, Егорович. Рассказывай, – нетерпеливо прошептал сыщик.
– Узнал я необыкновенную историю. Рассказывал дед, что Пугачев в Сатке был несколько дней. Повесил некоторых жителей, но как без этого во время бунта. Но суть не в этом. Влюбился он в девушку одну, местную. Звали её Дуняшей Невзоровой. Красавица была необыкновенная. Так влюбился, что даже нарёк её княгиней Карагайской и никак расстаться с ней не мог. Дед рассказал, что ему его дед совершенно серьёзно об этом говорил. Поэтому в правде этот старик не сомневается. Потом Пугачев решил жениться на ней. Свадьбу справил Емельян Иванович на пьяной горе, что расположена здесь недалече. Два дня гуляли всей Саткой. Там же встретился со своим верным полковником Салаватом Юлаевым и присвоил ему звание бригадира своих войск. Так вот, этой Дуняше, после свадьбы ещё один титул присвоили. Не мало, не много, а Императрицы Всероссийской.