А пока народ сидел на Централе, даже не пытаясь как-то разморозить его, их всё утраивало, все выполняли режимные требования. А потом приезжают на тубы и сразу начинают лезть в блатные: собирают общаки, пользуются ими. Может быть, им это нужно, чтобы как-то выжить? Ваня недоумевал и считал это профанацией чёрного хода. Были и такие, кто приезжал из 7-ки, а в больнице начинал смотреть за отделением. Но когда он выздоравливал, и его опять выписывали на 7-ку, сразу начиналась истерика: там с такими вообще не шутили. Но, братцы уважаемые, коли уж вы выбрали один путь, то крепитесь именно на этом пути!
А тубы, на первый взгляд, почти кипели от бурной общественно-политической чёрной деятельности: собирали общак, играли, решали судьбы людские, с особым пристрастием заботились о тех, кто хоть чем-то отличился в режимных лагерях. Конечно, в основном все смотрящие приехали на больницу с «Десятки», единственной зоны в режимной Омской области на чёрном ходу. Она была своего рода костью в горле для местной Управы. Именно оттуда приезжали в больницу кто подлечиться, кто инвалидность оформить, и наводили в ней соответствующую духу времени движуху. А приезжавшие из других лагерей были в шоке: у них всё зажато, а тут… лепота! Ваня не планировал пока ехать на 10-ку. Нужно сначала подлечиться. Туберкулёз – серьёзное заболевание.
Ваня был решительно настроен только на выздоровление. Он видел, что многие больные отлынивали от приёма таблеток, не лечились, чтобы, во-первых, дольше пробыть на тубах и не ехать в здоровую зону, а во-вторых, чтобы получить инвалидность. Но было немало и таких, кто, затягивая с лечением, умирали. А Ваня хотел вылечиться во что бы то ни стало. Он – всем врагам назло – хотел вернуться в родной город. А пока – лечиться и не забывать о самообразовании.
Времени у больных всегда предостаточно (Если ты завтра можешь умереть, зачем сегодня-то отягощать себя бессмысленной суетой?). местная библиотека даже превышала скромные запросы лечащихся индивидуумов. Сначала Ваня перечитывал Карлоса Кастанеду, ещё глубже пропитываясь идеологией свободного Воина-мага. А потом вдруг взял Библию (Ветхий и Новый завет) с тематическими объяснениями.
– А это для чего тебе? – недоумевал Гера.
Каждый вечер у них в палате проходили горячие диспуты на разные темы, в том числе и религиозные. Гера был настроен к христианству резко отрицательно. Как-то Ваня высказал весьма спорное мнение, что христианство является единственной организацией, борющейся со злом научно обоснованно. Гера, конечно, возмутился против такой явной ереси.
– Всю эту дурь замутили иудеи, и христианство в том числе. Был мелкий родоплеменной божок Якхве, и вдруг он превратился в общего и единого бога для легковерных и умственно отсталых народов. В евангелии в каждом слове ложь и сплошные несостыковки! И, прошу заметить, учат народы не справедливости, а смирению перед властями! Они принуждают людей любить не только хороших и добрых правителей, но и плохих и злых! Понимаешь, Ваня, они предлагают любить тех, по ком виселица плачет! Хорошо эти казуисты снюхались с тиранами, грабящими своих подданных!
Этим подлым проповедникам выгодно, чтобы люди поклонялись богам, а на самом деле были рабами и рабочим скотом у них самих! Знаешь, Ваня, как мне хочется поднять восстание против богов и освободить человечество от рабства! Люди не должны мусолить малопонятные образы и отбивать себе лбы! Они должны биться за свою духовную свободу!... Но нашим людишкам почему-то нравится быть обманутыми… Ваня! Ты что-нибудь знаешь о шумерских преданиях?
– Почти ничего.
– По шумерским древним рукописям, Боги придумали людей как рабов для добычи золота. Сами не хотели работать, вот и придумали жёлтых человечков, то есть нас. А потом эти человечки стали стремительно плодиться, а шумерские боги почему-то покинули землю. Но среди человечков нашлись хитроумные деляги, назвавшие сами себя священниками. Вот эти прохвосты и лиходеи принялись лепить из древних легенд всякие разные религиозные учения, утверждая, что это им якобы сами Боги как избранным втолковывают прямо с небес. Цель вполне понятная – держать людей в повиновении, то есть в рабстве.
А я, – кипел неукротимый Гера, – мечтаю о том, чтобы все люди были свободными. И даже если снова прилетят на землю эти сверхмогущественные существа, чтобы править нами, устроить им кровавую бойню и отомстить им за то, что придумали нас не только смертными, но и ограниченными…
– Гера! – предупредил своего вдохновлённого идеей абсолютной свободы друга осторожный Ваня. – с богами воевать опасно…
– Ваня! Да мы же всё равно умрём, так лучше уж умереть свободными, чем жить рабами! Надо всех безмозглых приверженцев религиозных конфессий просто сжечь, ведь это именно от них на земле все беды, войны и убийства!
Принцип здесь, Ваня, простой: завладей идеей, и ты завладеешь сердцем человека. Я лично не согласен быть рабом, готов вступить даже и в последний бой. Простолюдинов только кормят сладенькими сказочками: будешь верить, поклоняться и исполнять, попадёшь в рай. Место это никому не известно, да и есть ли оно вообще? А если ты будешь грешником… Ваня, ты как?
– Увы, Гера, я – грешник, и райских кущ мне не видать как собственных ушей.
В такие моменты Гера менял голос, выпучивал глаза так, чтобы Ваня и другие внимательные слушатели хоть немного посмеялись.
– …Тогда ты попадёшь в Ад! У нас в основном вся литература и всё искусство основаны на односторонней морали и идеологии всеобщего духовного рабства. Это правителям выгодно держать людей в рабстве, поэтому они и поддерживают все эти нелепые религиозные культы, заставляя простых людей всю жизнь пахать на призрачные материальные блага.
Вот и навязывают людям религиозный дурман, и ведут якобы к спасению… А кто-нибудь видел хотя бы одного спасшегося?... Все видят только мёртвых… А живых от рождения до смерти зомбируют и навязывают им какую-нибудь религиозную обузу… Кого только нет… Христиане, иудеи, мусульмане, буддисты, индусы… Ну, когда-нибудь освободится Человечество от гнетущих сознание догм и от этого всеобщего религиозного безумия?
– Увы, Гера, – засомневался Иван. – скорее всего никогда.
– Надо, дорогой Ваня, надеяться на лучшее. Возьми-ка ручку и листок бумаги и запиши… так, на всякий случай… Мало ли что!
В каждой рожице убогой –
Лик затравленной богини.
Смрад висит над синагогой,
Подорвавшейся на мине.
Эту мину подложили
Правоверным иудеи,
И народы тупо жили
Ради призрачной идеи.
Лобызали деревяшки
С намалёванным христосом.
Даже русы, псаки, пяшки
Не досужились вопросом:
Кто таинственный и злобный
Правит обречённым миром
И сулит паёк загробный
Тем, кто ползает за клиром?
Кто состряпал слабоумным
Сладкозвучную отраву
И, шпыняя плебсом шумным,
Скипетр держит не по праву?
Кто предписывает своды
Для всемирного болота?
…Поднимать с колен народы –
Наша, русская забота.
Ваня, привыкший ко всему относиться вдумчиво и основательно, сразу обратился к своему неукротимому соседу по больничной палате.
– Гера! А что означают последние слова этого стихотворения?
– Они означают, что мы, прямые потомки Русов-арийцев отвечаем не только за судьбу русского народа, но и за всё, что происходит на нашей земле.
Крепко призадумались собравшиеся вокруг Геры и Вани пациенты лагерной туббольницы. они явно не ожидали услышать что-то подобное от своего многомесячного коллеги по лечению.
Но поскольку народ наш не любит долго думать, вскоре все зашумели, загалдели и принялись упрашивать Геру «ещё что-нибудь продекламировать».