А пока наши «управляющие», хорошо изучившие психологию человека, прекрасно знают, как им управлять, и на какие точки надо нажать, чтобы он был аки агнец божий.
Крепитесь, братья Арестанты!
Готовься, вольная братва!
Поглубже спрячь свои таланты,
Чтоб не слетела голова.
Зеки, сидящие в Централе, всё время находятся под давящей их «исправительной» плитой. Они постоянно гонят под психическим давлением, когда никто не знает, чем закончится день. Может это и хорошо для безопасности содержания, но кем потом станут прошедшие через это люди? Возможно, это хорошо для показухи, для тюремной статистики: вот, мол, как у нас всё прекрасно, как в чистоте и порядке содержим мы это человеческое быдло… Но всё это только оболочка, а внутри – презрение, злость и ненависть.
Но большинству этих исковерканных Системой людей рано или поздно придётся возвращаться в наше справедливое и гуманное общество, которое в данный период своего существования почему-то независимыми экспертами зовётся «полицейским государством».
Ваня ещё не знал, что это только первый этап его знакомства с постоянно изменчивой Системой. Наша Челябинская область находится совсем недалеко от Омской, но политика в ней совсем другая… Да, была и у нас «житковщина», когда начальником УФСИН был Жидков, получивший из рук президента генеральские лампасы за свой доблестный труд… А что было потом? Семь лет они держали Челябинскую область, били и ломали, крушили и калечили… Но когда уже совсем обнаглели и убили на Калачёвке шесть этапников… И всё было бы шито-крыто, но родственники погибших возмутились и начали собственное расследование. Подняли всю муть с «исполнительного» дна, и всё завертелось и закрутилось… всех участников этого беспредела судили: всего около 15 человек, в том числе начальников опер.части и отдела безопасности. У Жидкова, лично дававшего указания, во время процесса сердце отказало… Вот, оказывается, на что способна верхушка Администрации, и кого нужно на самом деле перевоспитывать!
А пока суть да дело, во все лагеря Челябинской области понаехали так называемые «общественники»… и вообще не стало никакого режима. СДиП (это секция из зеков, работающих на администрацию, которые вместе с ней и по её указке заворачивают гайки и не дают людям спокойно жить) убрали. Всё кончилось, и зеки в Челябинской области стали отбывать своё в относительно спокойной обстановке.
А в Омске начальником УФСИН был Паничев. Его убили. Новым начальником стал Корючин, и в Омске возродилась из пепла знаменитая челябинская «житковщина» во всей своей гнусной красе и в самом мерзком виде. Режим осатанел, никакого житья не стало для простого народа. А зачем мы друг друга превращаем в зверьё? Возможно, что многое зависит от областного удельного князька, который как захочет, так и дрочит.
Впрочем, везде политика разная, в каждом регионе всё происходит так, как удобно и выгодно администрации региона и города. Борется она с преступностью или только создаёт видимость борьбы, а на самом деле прикрывает огромную пропасть между властью и народом, определить очень трудно (особенно нашим «правоохранительным» органам). Очевидно, что народ надо как-то запугивать, чтобы он не мешал «рулить». Но даже зеки – это ведь неотъемлемая часть нашего народа, а почему они стали преступниками, это совсем другой вопрос (Может быть, преступность – это всего лишь нормальная реакция нормального человека на ненормальные условия жизни?). Но тогда совсем непонятно, почему вы, русские, уничтожаете таких же русских людей, даже и зеков?
За своего друга Геру Ваня слышал только то, что его увозили на Киров, но там зона не приняла, их развернули, они отсидели шесть месяцев в кировской тюрьме, а потом их увезли всё-таки в Омск.
А теперь и сам Ваня был уже в Омске. Он очень хотел встретить своего друга, посмотреть на него, а заодно и узнать о судьбе книги Карлоса Кастанеды, и сыграла ли она какую-нибудь роль в его жизни.
В жизни самого Ивана эта книга сыграла свою роль. Она показала ему, что такое «Путь воина», как по нему идти, и что для этого надо, от каких вещей нужно освободиться, чтобы путь был легче и свободней. Многие постулаты этого учения он всё ещё хранил в своём сердце. В своё время книга перевернула его сознание, и Ваня начал видеть во Вселенной живое существо, живущее по своим магическим законам, окружённое тайнами и загадками, влияющее на всё вокруг… В общем, хотелось ему встретиться с другом ещё по одному, тайному обстоятельству.
Наконец, наступил и долгожданный день этапа. С раннего утра начались приготовления, и, чтобы ни говорили за ИК-7, Ваня, по своему привычному простодушию, надеялся, что всё будет нормально.
На 7-ку ехало двадцать человек. Ваня уже знал по слухам, что там, в карантине, запрещено пить чай и курить. Такая своеобразная ломка укоренившихся привычек. И он постарался раздать всё, что он вёз ещё с домашней тюрьмы. Ребята в своё время не поскупились, собрали его достойно. А теперь дарить что-то козлам (вязанным) не очень-то и хотелось. Поэтому на пункте сбора он заваривал чай, всё раздавал, чтобы у самого ничего не осталось. Ну и старался всячески морально поддержать ребят, ехавших вместе с ним, особенно Жука и Бенди. Видя их застывшие на одной точке взгляды, пытался вывести их из состояния ступора.
Жук был неприметным, особо ничем не выделялся, а вот Бенди (как говорится «рожа просит кирпича»)… долговязый, с нестандартным черепом, кости на руках сбиты, нос свёрнут, сразу видно человека с большим уголовным опытом, и, вдобавок ко всему, всё тело покрыто татуировками. Отмечен весь его славный жизненный путь. Мимо такого не пройдёшь: весьма заметный экспонат.
Да и наш герой Ваня тоже был не из простых: дерзко-вызывающие глаза, шрамы на лице, и тоже разукрашен мистическими узорами не от мира сего.
В этапе были также уголовники из разных мест: кто из Москвы, кто с Ростова. Были всякие разные персонажи, малоизвестные друг другу. Теперь их объединяло только одно: этап на 7-ку. И у всех – плохо скрываемый страх в глазах перед неизвестностью. Ваня всё же старался хоть немного поддержать народ.
– Да не гоните вы! Всё будет нормально! – успокаивал он их после очередной страшной истории. – Что слушать! Приедем, сами всё увидим, разберёмся. Надо всё самим испытать. Ну, и чёрт возьми! Гоша на две недели уехал раньше, а он, по рассказам, имел там немало знакомых. В крайнем случае, подскажет.
Подошло время, и всех загрузили в воронок. Двинулись навстречу новой опасности, всего полчаса от тюрьмы, и вот этапники уже на месте назначения. Ваня раздавал остатки своего кофе. Но те, кто ехал возвратом, отказывались… и молчали. Никто из них ничего не говорил. На назойливый тревожный вопрос: «Ну, как там?» последовал лаконичный ответ: «Сейчас всё сами увидите».
Воронок долго ещё простоял у колонии, пока где-то наверху утрясались неизбежные формальности. Потом он неслышно въехал в открывшийся шлюз. Собаки ни на секунду не успокаивались, добросовестно рвали свои служебные глотки. (Да, весьма остроумно заметил один челябинский поэт:
«Собака – не друг человека,
Собака – хозяина друг»).
Началась разгрузка: «Первый пошёл! Второй пошёл! Третий пошёл!» и т.д. Всех этапников усаживали на корточки у воронка, руки за голову, глаза – в пол. Началась перекличка. Инспектора отдела безопасности (ОБ) вели себя весьма развязно: балагурили, шутили над сконфуженными этапниками:
– Э-э, хватайте свои косметички и бегом в строй! Живо!
Ваня улыбнулся: провокации начинаются. Все суматошливо, но быстро подобрали свои вещи и сумки, построились и быстрым шагом пошли друг за другом. Этапников пригнали в сан.пропускник. там же собралось не менее двадцати сотрудников Администрации: Опер.отдел, Отдел безопасности. Этап, как дикое зверьё разогнали по клеткам, начался обыск и перепись всех вновь прибывших арестантов: фамилия, имя, отчество, статья, срок, кто по жизни.