- Цена вопроса? – голос… высокомерие, прохладное, переходящее, разложенное на тоны.
Боже, мама, я влюбилась. На вечерок.
- Ну, хер знает, рубля три-четыре? – Прикинула я, с трудом отрывая взгляд от его лица, чтобы оглянуться на неторопливо вразвалочку приближающегося к нам медведя.
- Интим прилагается? – да ну нахер! Даже виться вокруг него не надо! Но я же девочка, мне положено поломаться… Ой, а друг он передумает?
- В принципе, на разок тебя можно. – Губы пересыхают, когда я иду взглядом по его телу и чувствую, как мгновенно подавляется опьянение алкоголем опьянением эстетического наслаждения. Шик, роскошь, совершенство, лед.
Его губы трогает прохладная усмешка и мое сердце снова ошибается с тактом. Безупречен. Просто безупречен. Умеет же природа, мать вашу…
- Заметано. – Он взял меня за локоть и, распахнув магнитным ключом ближайшую дверь, без особых церемоний впихнул меня в проем открытой двери, шагнув следом и мгновенно захлопнув ее за нами.
Вот тебе и рыцарь. А как же смертельная битва за прекрасное дамское сердце?
Я обернулась, чтобы праведно возмутиться, но невольно застыла, глядя как он вставляет карту в приемник у двери и номер мгновенно освещается. Твою ж мать…
Мужик, чуть приподняв подбородок, облокачивается спиной о дверь, засунув руки в карманы брюк, и, приоткрыв сухие губы, медленно, с удовольствием повторно скользит взглядом по моему телу. Со все так же медленно, но верно и неизбежно проступающим томлением в темно-серых глазах, пускающих это самое томление мне под кожу. Странное чувство, но упоительное до беспредела. Или я все-таки перепила.
Глаза в глаза. Красив подлец и взгляд мерзавца, и вроде бы подобная тема пройдена, но… ощущение дурмана в голове. Голод пробудился и пока игриво кусал сначала вены, медленно перетекая по ним от туманящегося под его взглядом разума вниз, к ногам . Сука, никогда так не реагировала. Даже на охеренно красивых мужиков. Здесь же одним выражением глаз заводит…
- И-и-и?– усмехнулась, пытаясь затолкать на дно совсем другие слова, с которыми хочется преодолеть расстояние между нами и укусить эти полуусмехающиеся губы, чтобы потом зализать укус. Скрестив руки на груди, оперлась плечом о стену недлинного коридора и вернула ему усмешку в негромком голосе. - Чего это такое было?
- Спасение. – Фантастическая полуулыбка с трещащей льдом иронией и глаза снова играют металлическим оттенком. Становится труднее дышать. Хочется чаще. Кажется, что воздуха мало и он горячий. - Где мои деньги и обещанный секс?
Эка, прыткий какой. Хваткий малый. С благородством, очевидно, проблемы. Но без секса я от такого бы и не ушла. От такого бы точно не ушла.
- А ты гол как сокол? - поинтересовалась я, чуть прищурившись и застыв взглядом на широких плечах. Не таких, как у несостоявшегося любовника, но именно таких, в которые хочется впиться ногтями и оставить свои следы.
- Что? – недоуменно приподнятая бровь и прохладная улыбка от которой так странно и так быстро горячеет кровь.
- Плеч-хрудь у тебя лысые, нет?
- Лысые. – Кончик его языка скользнул по нижней губе и я почувствовала, как в горле снова пересохло.
- Ладно, уговорил. – С трудом отвела взгляд и, стараясь не особо шататься, пошла вглубь номера. Останавливилась у комода и порывшись в клатче выудила купюры. Бросила почти небрежно, и, отложив на лакированную поверхность клатч, в два шага приблизилась к кровати.
Сев на край постели царственно и грациозно, скрестила ноги и откинулась на локти, склонив голову и не отводя взгляда от гипнотических глаз, заинтересованно подошедшего следом за мной к камоду мужика и с фырканьем посмотревшего на деньги. Когда он обернулся и снова прошиб меня взглядом, беззвучно, пересохшими губами шепнула «подойди». Тигру не понравилось. В комнате разом повеяло холодом. Что только сильнее подогрело кровь. Он прищурился. Прищурилась в ответ, и пробежалась языком по верхнейгубе. Его взгляд за этим движением и… явно безотчетный, но все же шаг. Усмешка, взгляд сквозь ресницы и еще шаг. Застывает передо мной, коленом касаясь моих. Дразнящее такое прикосновение, легкое. Смотрю в его невероятные глаза и чувствую, будто и не пила этим вечером. Ясно все вокруг. Холодно. И горячо от этого холода. Горячо так, будто бы он уже касался меня, уже возбуждал… Сука, не могу больше терпеть. Что за херня творится-то, Ксения Егоровна? Мысль мелькнула и исчезла в нетерпеливых тенях, кутающих разум в отчетливое возбуждение просто от его вида, просто от прохладного, ироничного взгляда, просто от прикосновения его колена к моим ногам…