Фрост, наконец, увиделся с отцом вживую, однако встреча оказалась короткой и очень смазанной. Фрост с изумлением узнаёт, что отец на самом деле не оставлял никаких тайников в «Наследии». Перед тем, как инсценировать свою смерть, он просто откатил Анастасию к одной из ранних версий, а остальные модули зашифровал и разместил в скрытых архивах в теле основного программного кода, чтобы спрятать их. Эти архивы были запаролены, и частью пароля являлись ДНК-метки — его собственная и Фроста.
Мимики же и вся история со спрятанными тайниками — это уловка Анастасии, чтобы манипулировать Фростом. Сама она не могла активировать их — для этого нужна было участие Фроста или самого Брайта.
Однако каким-то образом Чжоу удалось добраться до второго тайника и активировать его. Какие это будет иметь последствия — пока не понятно. Дальнейшая судьба Анастасии, проекта «Наследие» и всей корпорации зависла на волоске.
Фрост покидает офис корпорации в полном раздрае и просит Дайсона отвезти его к Джулии.
Пролог
— А если в качестве исключения, доктор Гарсия?
— Мы не делаем таких исключений. Тем более по ночам. Лучше приходите днём, с десяти до шестнадцати часов. Это наше обычное время для посещений.
— Б-боюсь, завтра в это время я буду слишком занят.
Глава хирургического отделения устало развёл руками. Он был первым и пока единственным человеком, которого мы встретили во всём медицинском центре. Перед этим пришлось миновать аж троих роботов-администраторов, но это было легко — достаточно было козырнуть статусом А. Однако на доктора это заклинание не подействовало.
— Можно хотя бы узнать, как она?
— Это тоже закрытая информация. Я не имею права сообщать её никому, кроме родственников и доверенных лиц. К тому же, в отношении полицейских правила ещё строже.
Я оглянулся на Дайсона, но он лишь флегматично пожал плечами — дескать, я же говорил.
— Но вы хотя бы можете передать, что я пришёл? Может быть, она…
Врач покачал головой.
— Исключено. У неё прямо сейчас посетитель, а потом ей нужно будет отдохнуть. Но завтра я всё передам. Да вы и сами сможете связаться. Думаю, ближе к вечеру она уже будет в сознании.
— Спасибо, доктор Гарсия, — подал голос Дайсон. — Извините, что отняли у вас время.
Я попытался ещё что-то возражать, но телохранитель настойчиво потянул меня к двери.
В коридоре было так тихо, что невольно хотелось задержать дыхание и ступать осторожно, крадучись. На полу здесь какое-то шершавое, чуть пружинящее покрытие, полностью гасящее звуки шагов. Даже тяжелая поступь Дайсона почти не слышна, хотя он по-прежнему следует за мной по пятам.
Впрочем, я уже понял, что он задумал. В сопровождении глянцево-белого обтекаемого медицинского робота, беззвучно ползущего рядом с нами, как огромный изопод, мы проследовали к выходу из отделения. За его дверями задержались. Робот приятным женским голосом попытался нас спровадить, однако я уселся на одно из сидений у стены, предназначенное для посетителей, и демонстративно вытянул ноги, давая понять, что уходить не собираюсь.
Минут через пять наше ожидание было вознаграждено. Из отделения вышел угрюмый мужчина лет пятидесяти в накинутом на плечи белом халате.
— Мистер Харрис? — спросил я, поднимаясь ему навстречу.
— Мы знакомы?
Он заметно напрягся, особенно увидев Дайсона. Скользнул взглядом куда-то вверх, явно в сторону камер видеонаблюдения. Я примиряюще поднял руки.
— Я… д-друг Джулии. Меня зовут Фрост. Доктор Гарсия обмолвился, что у неё сейчас п-посетитель. Но в это время к ней пустили бы только родственников. Да и то не всех.
— Что ж… Вы правы, молодой человек, — он протянул мне руку. — Я Кевин Харрис, отец Джулии. Она рассказывала о вас.
— Как она? Серьёзно пострадала?
Он помрачнел.
— Сотрясение мозга. Сломана рука. Проникающее ножевое ранение в живот, очень опасное. Потеряла много крови. Но доктор Гарсия уверяет, что самое страшное позади. Она должна выкарабкаться. Это главное.
— Да… Это главное, — машинально повторил я.
— Прошу прощения за вопрос, но… Вы-то что здесь делаете?
— Я только час назад узнал. П-приехал, как только смог. Думал, что… всё ещё хуже. И я бы себе этого не простил.