Однако это, равно как и посещение самого нижнего, восьмого, этажа «Вервольфа», отведенного для подлинного оборотня, оборотня обыкновенного (вервольфус вульгарис) — это уже другая тема, требующая также неспешного разговора…
Указатель имен
Борман, Мартин (Bormann), (1900–1945?), рейхсляйтер, начальник штаба заместителя фюрера, личный секретарь и ближайший соратник Гитлера, ставший к концу войны самым могущественным человеком Третьего рейха после фюрера. Родился 17 июня 1900 г. в Хальберштадте в семье сержанта кавалерийского полка. Не закончив гимназии, работал в поместье в Мекленбурге. В конце 1-й мировой войны был призван в армию, служил в 55-м полку полевой артиллерии. После войны вернулся в сельское хозяйство, работал поместным инспектором. Тогда же примкнул к ультраправому объединению «Добровольческого корпуса», мекленбургской группе Россбаха, чьей целью было «помочь освободить Германию от изменников, вонзавших ей нож в спину». Вместе с Рудольфом Францем Хессом, будущим комендантом Аушвица, Борман участвовал в убийстве Вальтера Кадова, бывшего своего учителя в начальной школе, ложно обвиненного в том, что во время оккупации Рура он выдал французским властям Альберта Лео Шлагетера, позднее возведенного нацистской пропагандой в ранг «мученика». В марте 1924 Хесс был приговорен к 10 годам тюрьмы, а Борман, как соучастник преступления, отделался годом заключения в Лейпцигской тюрьме.
После освобождения он вступил в Национал-социалистическую рабочую партию Германии. Упорно поднимаясь по нацистской иерархической лестнице, Борман в 1937 стал пресс-секретарем НСДАП в Тюрингии. В следующем году, уже будучи гауляйтером, он был назначен управляющим делами партии по Тюрингии и одновременно членом верховного командования СА.
В 1930 г. Борман возглавил фонд Hilfskasse, созданный им для помощи соратникам по партии, получившим ранения в кровавых уличных схватках с коммунистами.
Став канцлером, Гитлер назначил Бормана руководителем аппарата своего заместителя Рудольфа Гесса. В октябре 1934 Борман становится рейхсляйтером, кроме этого он являлся депутатом рейхстага от нацистской партии. Будучи крупным специалистом по интригам и политической борьбе, Борман явно метил на очень высокое положение в Третьем рейхе. Он вел финансовые дела Гитлера и был руководителем, а по сути дела хозяином, огромного гитлеровского фонда, состоявшего, как можно было догадаться, из налоговых отчислений промышленности.
Во время 2-й мировой войны Борман стал ближайшим соратником Гитлера. 12 мая 1941, Гитлер назначил Бормана своим заместителем по НСДАП и руководителем вновь созданной партийной канцелярии. На этом посту Борман не жалел сил для укрепления партии как против вермахта, так и против СС. Обладая поразительной работоспособностью, он написал сотни докладных записок о том, как поступать с евреями, славянами, военнопленными и как вести себя гауляйтерам. 12 апреля 1943 Борман добавил к своим титулам еще один — секретарь фюрера. Товарищи по партии прозвали Бормана «серым кардиналом», «железным канцлером»; недруги называли его «Макиавелли за канцелярским столом». Он действительно был силой в тени гитлеровского трона. За беспристрастной внешностью скрывался классический махинатор, могущественный наблюдатель, работавший тайно и перехитривший всех своих конкурентов, стремившихся завоевать расположение фюрера.
Этот человек обрел почти абсолютную власть в Третьем рейхе. Когда другие предавали, Борман оставался верным фюреру, и тот говорил про него: «Мой самый преданный соратник». Уже изолированный и поверженный фюрер имел контакт с внешним миром лишь через Бормана. Верный паладин подписал политическое завещание фюрера. Он был свидетелем на церемонии бракосочетания Гитлера и Евы Браун. Одним из последних своих указов Гитлер назначил Бормана партийным министром в правительстве.
Борман был свидетелем того, как языки пламени пожирали тело Гитлера во внутреннем дворе рейхсканцелярии. В течение нескольких часов он пытался вести переговоры с союзниками, но безуспешно. Затем он исчез из фюрербункера. Дальнейшая судьба Бормана до сих пор окутана покровом тайны. Некоторые очевидцы свидетельствуют, что вечером 30 апреля 1945, когда еще во дворе рейхсканцелярии догорали трупы Гитлера и Евы Браун, Бормана видели среди оставшихся в живых обитателей бункера, которые выбрались наружу, надеясь просочиться, пользуясь темнотой, через боевые порядки русских.