— Не знала, что ты любишь борьбу.
— Не знала? А мне казалось, я упоминал об этом в одном из своих писем.
Валентайн моргнул. Ральф бросил Кэт и Зоуи два года назад. Кэт говорила, что они не общаются, если не считать ежемесячно присылаемых чеков. Ральф пересек комнату и протянул Кэт цветы.
— Поздравляю со свалившейся на тебя славой.
Зоуи цеплялась за обоих родителей. Ее лицо сияло улыбкой. Сцена семейного счастья напоминала картины Нормана Рокуэлла.[6] Валентайн поднялся со стула и увидел свое отражение в зеркале. Единственный, кто не вписывался в ситуацию, был клоун в желтом костюме. Кэт вышла за ним в коридор.
— Прости, что не сказала, — начала она.
— Сколько раз? — спросил он.
— Четыре или пять. Мы пару раз еще разговаривали.
Проснувшийся в нем полицейский хотел допросить ее с пристрастием. Они болтали, пока Валентайн спал или выполнял ее поручения, касавшиеся Зоуи?
— Надо было сказать, — сказал он.
— Я боялась, ты уйдешь.
— А должен был?
Ее губы задрожали.
— Черт возьми, Тони. Зоуи все время о нем спрашивает. Если нужно быть милой с Ральфом, чтобы он навещал Зоуи, я буду с ним милой.
— Насколько милой? — выпалил Валентайн, не подумав.
Кэт ударила его по лицу. Со всей силы. Валентайн отпрянул, боясь провалиться в бездну, разверзшуюся между ними.
— Хочешь, чтобы я ушел? — уточнил он.
— Хочу, чтобы ты перестал так себя вести, — отрезала она.
Валентайн достал из кармана ключи от машины.
— Не надо было мне врать, — бросил он и ушел.
Ральф доедал последний кусок торта. Кэт подвинула стул к себе, голова у нее шла кругом. Тони никогда не был разведен и не понимал, как можно ненавидеть человека и при этом беспокоиться о нем в глубине души. Ральф вытащил из кармана несколько монет и протянул их дочери.
— Сбегай купи папочке газировки, ладно?
Зоуи вприпрыжку выскочила из раздевалки, едва касаясь пола. Их брак кончился отвратительно, но все же были в нем и светлые моменты.
— Ну как, тебе нравится продавать машины? — спросила Кэт.
Ральф расстегнул пиджак, из него вывалился его живот, круглый как надувной шарик.
— Я уволился неделю назад.
— Что случилось?
Он презрительно фыркнул.
— Человек не может парить с орлами, когда приходится барахтаться в грязи со свиньями.
Это была любимейшая фраза Ральфа. Он произносил ее, когда увольнялся с должности бармена, администратора в ресторане, продавца недвижимости и биржевого маклера. Он вытащил из-за пазухи какие-то документы и передал ей. Кэт прочла первый лист и подняла на него глаза, не веря.
— Что это такое?
— Я урезаю алименты. Ты зашибаешь приличные деньги, а я нет. Мой адвокат говорит, что у тебя нет ни единого шанса, если ты потащишь меня в суд. — Он вынул дешевую ручку и протянул ей. — Так что окажи любезность, поставь подпись на последней странице.
— Так вот почему ты хотел видеть нас с Зоуи?
— Ну это не единственная причина.
— Какая низость.
Ральф пожал плечами.
— Такое в Америке каждый день происходит.
— И что мне сказать Зоуи?
Он снова пожал плечами.
— Мне не нравится ее раскраска. Если тебе интересно мое мнение.
Кэт показалось, что у нее внутри что-то оторвалось. Зоуи нарисовалась в дверях с бутылкой пепси в руке. Кэт вытолкала ее в коридор.
— Иди в машину, — велела она.
Зоуи заглянула в раздевалку. Ее отец держал в одной руке пачку документов, в другой — грошовую ручку. «Вот черт», — мысленно выругалась она.
— Что случилось?
— Делай, что тебе говорят, — ответила ей мать.
Зоуи вышла из подземного тоннеля на стоянку позади стадиона и увидела, что Тони как раз отъезжает на своей «Хонде-Аккорд» 1992 года.
— Эй, Тони!
Девочка помахала ему, надеясь, что он остановится. Но Валентайн не остановился. Господи, до чего же она терпеть не могла тачку Тони, старую, уродливую, с таким пробегом, что одометр уже зашкалило. У Тони хватило бы денег на что-то крутое — вроде «мерса» или «Лексуса», — но для него это был слишком решительный шаг. И Зоуи ненавидела его за это. Они с матерью заслуживали большего, чем какая-то занюханная дряхлая «Хонда».
Зоуи следила за тем, как он едет по стоянке к дороге. Тони опустил стекло и выбросил что-то. Машина пересекла улицу и повернула на федеральную автостраду номер четыре. Тони, конечно, чудак, но временами может быть забавным. Особенно, когда по телику показывают фокусников. Он всегда раскусывает их.
Пройдя вперед, девочка подняла коробочку, которую он выбросил. Это был подарок, только оберточная бумага вся разорвана. Встав под ярким галогенным фонарем, она сняла обертку, открыла крышку и вскрикнула, увидев, что Тони собирался подарить ее матери.
6
Норман Рокуэлл (1894–1978) — американский художник-реалист, автор многочисленных патриотических плакатов времен Второй мировой войны, портретов президентов США и лидеров других стран, книжный иллюстратор.