В общей войне, объединенный союз мафии и агентства принял весьма важную роль. Хотя и среди вас были значительные потери, которые до сих пор отражались в памяти болезненным очертанием, которое струилось по телу, перенося боль при каждом воспоминание. Но даже так все продолжали жить ведомые надеждой о хорошем будущем и прекрасной стабильной жизни.
Ты сидела за рабочим столом, покачиваясь на стуле, пока на столе перед тобой стояла стопка тетрадей. В голову откровенно ничего не шло, но упорность заставляла продолжать. Сказал бы тебе кто-то, что ты переживешь зомби апокалипсис, найдешь свою любовь в другом мире, а потом станешь учителем для детей, ты вообще в это не поверила, посмеявшись над недо предсказателем, но так оно и было. Дети, потерявшие родителей, но каким-то образом выжившие, или же совсем маленькие ребятишки, которые родились совсем недавно, нуждались в учителях. Желая принести пользу обществу, ты заручилась учить их в школе, которая была открыта совсем недавно. Придумать программу для них было весьма сложно, но ты честно старалась это сделать, копаясь в архивах памяти, вспоминая, что учила сама, от этого уроки были немного сбиты, благо, что учебники тоже не все пропали.
Живя вместе с Осаму, ты откровенно наслаждалась жизнью, несмотря на все мелкие недовольства. Мужчина относился к тебе все так же бережливо и трепетно, словно ты была сделана из фарфора или хрусталя, некая кукла, которая должна жить в полнейшем комфорте, что мужчина пытался сделать с вашим гнёздышком. Ты же в ответ старалась любить его так же сильно и крепко, показывая это своими действиями, которые были направлены исключительно на его комфорт и благодать. На последнее была весомая причина, которая явно заставляла тебя стараться еще сильнее. С тех пор как мир пришел в относительный покой, Дазай повысил свои приступы ревности. Случилось это несколько резко, словно у него появились нервные перепады настроения, как некоторая биполярочка. Он не пытался навредить тебе или же запереть за стальными дверьми, но просто активно выражал свою позицию, не боясь угрожать ни в чем неповинным людям. В некотором роде он был защитным и контролирующим Яндэрэ, благо умеренного типа, что облегчало твою работу. Он всегда узнавал у тебя, с кем ты общалась, о чем и как, при том, что ты уверена в одном — Осаму знает все и без этого, просто мужчина вероятно страхуется. Собственно, с этим ты просто смирилась, позволяя мужчине находиться в твоём пространстве круглосуточно, ведь уходить от него или изменять ты и не думала. И если в общении с женщинами проблем не было вовсе, то к мужчинам Дазай дико ревновал, даже к знакомым. Поэтому, чтобы воспроизвести своеобразный контроль, ты старалась не говорить с противоположным полом, когда была одна. Разговоры были чисто в рабочей обстановке и о них ты спокойно рассказывала своему любимому, хотя иногда тебя это дело все же раздражало, вынуждая недовольно надувать щеки, за что Дазай тут же просил прощения, пытаясь объяснить свое поведение хотя тебе и так все было понятно. Все же любовь к Осаму была сильнее, чем эти мелкие минусы, потому все было просто замечательно.
Устало вздохнув, ты откинулась на спинку стула. В голове стало пусто, что ты просто закрыла глаза, наслаждаясь тишиной. Неожиданно по телу прошел озноб, и ты уже было откинула голову назад, о и так поняла, что произошло, наслаждаясь таким приятным забвением, которое резко укутало тебя. Все внутри расслабилось, особенно когда нежное тепло укрыло плечи. Ты сразу поняла, чьи руки любезно обняли тебя, замыкая в сладкий и теплый плен, который пускал мурашки по коже. Крепкий захват был таким нежным и мягким, что ты потерялась в глубине чувств, приятно и легко вздыхая. Поворачиваться было не нужно, ты и так знала, кто по-тихому пробрался в учительскую и схватил тебя в такой нежный плен, словно пытался украсть. Вяло открыв глаза, ты повернула голову влево, сталкиваясь с игривым карим взглядом, который сверкал в лучах солнца, что проходило сквозь шторы. Заметив, твое внимание Осаму улыбнулся и придвинулся ближе. Его нос упёрся в твою шею, щекоча горячим дыханием кожу, которая тут же стала гусиной от перепада температур. От этого мысли о программе обучения и вовсе отошли в сторону, захотелось пойти домой, чтобы упасть на вашу кровать и немного поспать в руках Дазая.
— Осаму~… — сладко тянешь, добавляя в голос притягательности, на что мужчина реагирует весьма довольно, потираясь носом о твою шею.
— Да~? — в тон тебе отвечает Дазай, и тут же легко целует один из шейных позвонков, заставляя содрогнуться и пропустить томный выдох, за столько лет он выучил все твои слабые точки, чтобы заставить забыть обо всем и сосредоточится на его имени.
— Как ты сюда попал? — воркуешь, не смея сопротивляться чужим действиям, от которых по телу бегут электрические разряды, что словно стимулирую тебя закончить все раньше и правда, пойти с ним.
— Я пришел тебя проведать. Моя работа закончилась раньше, чем планировалось. — спокойно объявляет, продолжая свои маленькие поцелуи-бабочки, оставляя их по всей шее, пока ты ощущаешь, что мужчина напрягся. Он явно забеспокоился о том, одна ли ты тут.
— Нет, здесь нет любовника. — говоришь твердо, чтобы заверить своего возлюбленного, ощущая как его плечи опускаются, словно он услышал молитву в храме. Твои слова приводят его в блаженство, ведь для него самое главное, чтобы ты была рядом с ним. — Ты у меня единственный. — поворачиваешь голову к нему, чтобы поцеловать мужчину в щеку, от чего он чуть ли не мурлычет, когда смотрит в твои глаза с распростертой любовью и диким обожанием.
— Правда? — игриво спрашивает, а ты вздыхаешь, лучше в таком не шутить, не в ваших отношениях уж точно.
— Да, неповторимый, лучший и единственный, мой Осаму Дазай. — ты тепло улыбаешься, оставляя ещё один поцелуй, только на второй его ланите, когда от так же дарит тебе улыбку, явно принимая твои слова, что успокаивают душу мужчины, позволяя ему расслаблено выдохнуть.
— А ты моя. — это звучит слишком уверенно и собственнически, но ты уже полностью привыкла к такому тону, да и ничего плохого в нем не видела. Он словно проникает в твое сознание, утверждаясь там ещё плотнее, оседая на краях души, чтобы покрыть сосуд собой, и ты могла думать только о фигуре своего любимого, как делает только в твоем отношение.
— Какая? — разворачиваешься окончательно, чтобы игриво закусить губу прямо перед его глазами. В ответ же мужчина тебя приподнимает и сам усаживается на стул, утягивая твою фигуру на свои колени, под твой легкий писк.
— Неподражаемая звезда во всей галактике, что пронзила мое бренное сердце своим непревзойдённым присутствием, богиня среди женщин. — Осаму улыбается, когда шепчет тебе это все на ухо, заставляя тело ощутить некую истому, пока сердце бьётся быстрее, в попытке сломать твою грудь. Тебя же пробивает озноб, от чего ты закусываешь губу и мычишь в ответ, якобы намекая ему продолжать. — Госпожа моего сердца? — слышится вопрос с лёгким смехом, а Осаму кладет свою голову на твою, оставляя на макушке поцелуй.
— Мне вот интересно, когда ты начнёшь повторяться? — с интересом спрашиваешь, подняв взгляд к потолку. Ведь за столько раз Дазай ещё не ни разу не повторился с твоими прозвищами или «титулами», которые сам же и придумывал, какие только заклинания для твоего очарования он не придумал.