Крутые откосы крыши из красной черепицы венчал белоснежный диск параболической антенны.
Вокруг строения простирался огромный двор с аккуратно ухоженными цветочными клумбами.
За всем этим угадывалась крепкая хозяйственная рука: от газонов исходил запах свежескошенной травы, бордюрчики радовали глаз белизной, а асфальтовое покрытие дорожек отбрасывало легкие блики от утреннего весеннего солнца.
Картину портил высокий серый забор из бетонных плит, никак не гармонировавший с узорчатыми воротами, выкрашенными в темно-зеленый цвет, рядом с которыми находилась сторожка охраны.
От дома к озеру вела узкая тропинка, с двух сторон обсаженная низким, аккуратно подстриженным кустарником, заканчивающаяся у воды деревянным причалом. У причала покачивалась на воде роскошная моторная лодка, больше смахивающая на небольшую яхту.
На гладко оструганных досках лежал огромный пес, нежась под лучами ласкового солнца.
Дверь дома распахнулась, и на крыльце появился плотный мужчина лет тридцати трех — тридцати пяти, одетый в зеленые шорты и белую тенниску. Его массивные руки казались синими от обилия нанесенных на них узоров татуировки. Пальцами правой руки он теребил массивную золотую цепь, обвивавшую его могучую шею. Загорелое лицо выражало крайнее самодовольство, как у человека, абсолютно удовлетворенного жизнью.
Проведя ладонью по жесткому ежику коротко стриженных волос, он направился к воде, устремив взгляд серых, хитро прищуренных глаз на лежащую невдалеке собаку.
Пес, учуяв присутствие человека, сперва навострил уши и принялся втягивать в себя воздух, а затем, узнав хозяина, бросился к нему, радостно виляя хвостом.
— Ай ты мой хороший, — обратился мужчина к собаке, — что, кайфуешь?
Пес крутился вокруг человека, пытаясь положить передние лапы ему на грудь. Однако хозяин резко его одернул:
— Фу, Байрам! Испачкаешь мне майку, получишь по своей толстой заднице.
— Леша, убери собаку, а то она меня съест, — голос принадлежал стройной высокой блондинке лет двадцати, с длинными ногами, плавно переходящими в округлость крутых бедер, упругой пышной грудью, рвущейся из тесного декольте сиреневого платья, плотно облегающего тело, и копной аккуратно расчесанных волос цвета спелой ржи, ниспадающих на открытые плечи.
— Не бойся, не съест, — ответил мужчина, все же отзывая пса от нее.
— Тебе хорошо говорить, — нарочито плаксивым голосом возразила блондинка, замерев у входной двери с плотно прижатыми к животу руками, — он еще вчера на меня глаз положил.
— Хорошо что глаз, а не член, — похабно осклабился тот, кого девушка назвала Лешей, а затем миролюбиво добавил: — Не обижайся — шутка.
— Я и не обижаюсь, — вымолвила она, — только все же убери его.
— Да не канючь ты, — раздраженно бросил мужчина, — не тронет он тебя. Пойдем лучше в бассейн искупаемся.
— Только искупаемся или еще что-то? — кокетливо осведомилась девушка.
— Ну, все остальное будет зависеть от твоего поведения, Светлана, — он сделал ударение на последнем слове.
Блондинка, искоса поглядывая на пса, сделала несколько неуверенных шагов. Видя, что тот никак на нее не реагирует, осмелела и уже более уверенной, грациозной походкой, плавно покачивая бедрами, двинулась вслед за уходящим по дорожке Алексеем.
В стороне от коттеджа, укрывшись в тени стройных сосен, расположилось небольшое строение, выполненное в модерновом стиле, как пишут обычно в архитектурных справочниках, «из стекла и бетона».
Внутри располагался небольшой спортзал, оборудованный всевозможными тренажерами. Маленький коридорчик выводил к широкому бассейну метров двадцати в длину, откуда через душевую комнату попадаешь прямо в обшитую березовыми досками парную.
Парочка вошла в спортивный комплекс и, не задерживаясь у тренажеров, прямиком направилась к бассейну.
Скинув с себя одежду и оставшись в одних плавках, Леша бросился вниз головой в синеву чистой воды с небольшой тумбы. Сделав несколько мощных гребков, он перевернулся на спину и позвал подругу:
— Прыгай ко мне.
Девушка какой-то миг смотрела на него, а потом спросила:
— Сюда никто не войдет, а то я без купальника?
— Да хоть голая, — ответил мужчина, — кроме меня, оценить твои прелести не сможет никто. — А потом Добавил: — Я имею в виду здесь и сейчас.