Разговоры были интересными для всех троих. Аполлинария Антоновна с нетерпением ждала вечера. Готовили ужин теперь на троих – Пастухов давал деньги на продукты. А потом Фрол Петрович Пастухов сделал ей предложение, и его совершенно не интересовало, есть у Поленьки приданое или нет. Конечно, оно бы не помешало, но Фрол Петрович заявил, что для него главное – душевная близость.
В общем-то, в жизни Аполлинарии Антоновны кардинально ничего не изменилось. Она просто переехала в такую же крохотную квартирку Фрола Петровича этажом выше. Она продолжала давать уроки, готовил чаще ее брат, который все время находился дома и любил возиться у плиты, только теперь делал это всегда на троих. Правда, завтрак подавала Аполлинария, но все трое мало ели по утрам, так что это ее не напрягало. Вместе обедали по выходным. Убирала и стирала деревенская девка Дуся. Она во всем доме убирала, и жильцы отдавали ей вещи в стирку.
А потом Аполлинария Антоновна поняла, что беременна. Долго не говорила об этом ни мужу, ни брату. Должна была убедиться. Она и не надеялась на такое счастье! Ведь лет ей было немало, а Фролу Петровичу еще больше, причем значительно больше. Но Господь сделал им этот подарок! Все трое с нетерпением ждали появления ребеночка. Фрол Петрович сказал, что будет рад и мальчику, и девочке, и настоял, чтобы дорогую Поленьку обязательно регулярно осматривал врач. И на роды они пригласят только хорошего врача. Самого хорошего!
Конечно, выбор они остановили на Николае Аристарховиче Богомазове. Не было у них других знакомых врачей, да и знали они, скольким людям он помог. Даже слух ходил, что убийца принес Богомазову долг убитого – тот на последнем издыхании сказал: «Должен я доктору, отдай». И отдал! И другие пациенты, если не могли сразу расплатиться, приносили деньги через месяц, три и больше. А вдруг разбогатев, жертвовали на лечение нуждающихся. А то, что больница у него с окнами на кладбище… Так не может он себе позволить арендовать, а тем более купить дом на Невском проспекте. Иначе цены на его услуги стали бы неподъемными для его пациентов.
Николай Аристархович сказал, что Аполлинарии Антоновне нельзя рожать дома, нужно приехать в больницу, и заранее.
Услышав, что рожать нужно только в больнице, забеспокоились и Фрол Петрович, и Василий Антонович. Обычно-то в те времена дома рожали, даже царицы и графини.
– Мне сложно привезти с собой все инструменты, которые могут потребоваться, – сказал доктор Богомазов. – Возраст. Первые роды. Ребенок крупный… Лучше у меня в больнице.
Дату родов он определил и велел прибыть дня за три, предполагая, что все может пойти по незапланированному сценарию. Может, изначально знал, что велика вероятность печального исхода, но надеялся на лучшее и не хотел заранее расстраивать Аполлинарию Антоновну.
Мужу и брату Николай Аристархович обещал сразу же прислать посыльного с новостями.
Роды начались на следующий день после того, как Фрол Петрович привез супругу к доктору. Девочка родилась мертвой.
И теперь Аполлинария Антоновна смотрела или в давно требующий ремонта потолок, или на кресты, уходящие вдаль. Вскоре на кладбище добавится еще одна могилка – ее крошечной дочери, которую даже покрестить не успели. На кладбище была церковь, Николай Аристархович прекрасно знал батюшку и частенько приглашал его к тем, кто хотел исповедоваться или прочитать отходную. Можно ли будет отпеть ее девочку, невинную душу, ангелочка, который сразу же улетел в тот мир? Аполлинария Антоновна не знала.
Кто-то зашел в палату, где она почему-то лежала одна. Обычно всегда больница была переполнена, а тут Аполлинария Антоновна оказалась в одиночестве в четырехместной палате, хотя за стеной и на улице слышались голоса. И, как и всегда здесь, она слышала стоны, плач… Хотя бывала и радость – выздоровление, рождение ребенка.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Николай Аристархович, усаживаясь на соседнюю койку. Он взял руку Аполлинарии, проверил пульс. Ей было так плохо, что она даже не узнала шаги доктора!
И как она могла себя чувствовать?! Что за дурацкий вопрос?
– Я говорю про физическое состояние, не душевное.
Какое физическое? Она умерла! Умерла вместе со своей дочерью! Ее нет! Осталась одна физическая оболочка. И что будет с Фролом Петровичем? С братом Васенькой?