Но с другой стороны, получить мощного союзника, возможно, будущее убежище, если что-то пойдет не так, создать систему, работающую на оборону, возможно, дающую несравненные преимущества во всем, чего люди когда-либо тут, в Полдневье, сумеют добиться, - это тоже было серьезным аргументом.
Рост вдруг ощутил тайную, но весьма явственную неприязнь к этому живому городу из металла, к этому Николе или как его там... Он подставлял человечество, причем очень небрежно, зная, что людям некуда деться, кроме как согласиться. И подстава эта могла оказаться очень опасной, без малейших шансов на выживание всего, что Ростик любил, чему он привык радоваться. Он вздохнул.
- Хорошо, давайте для начала найдем те поля скрытого, как вы говорите, пространства, где складируются полумертвые чегетазуры. Как вы можете мне в этом помочь?
Сейчас же на экране бессмысленное мельтешение самых разных расцветок и форм сменилось... почти на ту же картинку, которую Рост когда-то, много месяцев назад видел в магическом экране чудесной машины Фиската. Это было то же самое место, с чего он тогда начал свой необъяснимый, прекрасный полет. Хотя что-то в ней было не так, что-то отсутствовало.
- Смотри, - мягко проговорил Докай. Все-таки не удержался, видимо, Никола покинул их, уже не участвовал в их... тренинге, и добавил: Все-таки, друг-Рост, я учил тебя неплохо и многое успел в тебя заложить.
- Друг-Докай, займемся делом, - попросил Ростик очень вежливо.
- Да, - обреченно вздохнул Докай. - Что в этой картинке напоминает тебе то, что ты видел тогда, и что тут неправильно? Не спеши, думай тщательно, я тебе помогу. И вспоминай подробно, вплоть до цвета почвы, до теней от кустов или деревьев.
Табаск подошел, одним движением мордочки согнал обеих своих подруг, улегся у Роста на шее и успокоился. А Ростик принялся вспоминать. Почему-то сейчас это ему казалось вполне возможным - вспомнить то, что он видел тогда. С помощью кесен-анд'фы и Докая, разумеется. А может быть, и с тайной, но действенной помощью Николы. Уж лучше его величать по-русски, мельком подумал Ростик, не так страшно влезать в эту кашу... Или во что он там в действительности вляпывается?
Глава 29
Рост и пернатый сидели вдвоем под очень пышным кустом, который почему-то образовался прямо тут, чуть ли не в центре металлогорода. Шипирик хмурился и довольно озабоченно поглядывал на происходящее, а Роста это почти не интересовало. Консультации с Николой, если это так можно было назвать, привели его в редкостное для него состояние расслабленности, покоя и благодушия. Он даже почему-то вспоминал фразу, которая всегда казалась ему странной, - "тих, как день ненастный"... Там дальше еще было что-то про печаль. Ненастье он привык воспринимать совсем не как "тихость", но вот оказалось, что великий поэт был прав.
- Все довольно просто, - сказал Ростик после паузы. - Чегетазуры потому и посадили меня рисовать те дурацкие карты и якобы разрабатывать наступательные действия против восхунов, которые были им совершенно ни к чему, чтобы понять, что же я видел в их компьютере. - В чем? - не понял Шипирик.
- Так машинку Фиската назвал Никола, - Рост пожал плечами, - наверное, ему виднее, он в этом больше смыслит. Вот что меня удивляет, - он пони мал, что этого его заявления Шипирик не поймет, но поделиться идеей очень хотелось, - как менгиры до такого изобретения додумались? Та машинка им же совсем не нужна, у них другие параметры мироощущения... - Помолчал. Наверное, срисовали эту идею у Николы или у кого-то вроде него.
Пернатый покрутил головой, он действительно ничего уже не понимал. Но Рост безжалостно добавил:
- А может, они просто проверяли, способен ли я видеть те закрытые пространства, где они устроили склады омертвевших чегетазуров. Значит, и поставили ее сознательно, чтобы меня оттестировать. Значит, и карту склада менгиров могли подсунуть фальшивую, ненастоящую, чтобы я приволок сюда дезу, а не подлинное расположение тех полей. Если даже способен был усвоить эту информацию.
- И как оказалось, - спросил Шипирик, - способен?
- Не-а, - ровно отозвался Рост. - Не очень даже понимаю, как это возможно - оказаться в других измерениях и освоить иные пространства. Тут еще один вопрос - пурпурные почти такие же, как мы, люди, а вот ведь ходят туда и обратно, и даже не очень сложно у них это получается... Не понимаю и не уверен, что когда-нибудь пойму.
Пернатый привстал, но сидеть в тенечке было очень приятно, поэтому он снова присел, как курица, на ноги, или, если не быть расистом, на корточки.
- Что же из этого выходит? - в голосе его звучала безнадега.
- Может, когда-нибудь найдем туда ход, и тогда мы тоже... Нет, это вряд ли, нет у нас таких средств и, скорее всего, никогда не будет.
Около ракеты, в которую грузили какую-то довольно сложную деревянную конструкцию, появилось десятка два тех самых медуз, которых Рост встречал в городе и раньше, но с которыми познакомиться так и не сумел. В сторонке от них, явно опасаясь чего-то, стояли три Докая. Эти тихонько между собой переговаривались, хотя один из них явно менталил, не раскрывая рта. Рост попробовал было уловить его сообщения, но не сумел: или Докай использовал какую-то недоступную человеку частоту, или закрывал свои мысли от прослушивания. Что тоже было непонятно, потому что на силу сигнала действовало только расстояние, а на сотне метров Рост мог бы улавливать даже ментальный шепот.
Вот тогда-то и появилась эта процессия. Впереди очень медленно двигался уже знакомый Ростику и Шипирику друг-Докай. Он руководил изрядной труппой вырчохов. Они на больших носилках из светлого металла, но, вероятно, не тяжелого, по крайней мере вполне подъемного, волокли... Да, это было зерно. Большое, продолговатое, с прожилками по неровному корпусу, как у рисинки... Вот только размера она была такого, что Рост даже присвистнул. Получалось, что втащить эту "рисину" в ракету будет невозможно. Или у табиров есть другое место транспортировки, кроме трюма?
А пилот, уже знакомый Ростику Гесиг, с вполне объяснимой тревогой следил за тем, что происходило вокруг его корабля. Рост, все еще настроенный на ментальное подслушивание Докаев, поймал его растущую волну протестов и отчаяния. Хотя и знал, что все равно Докаи или кто-нибудь еще сделают по-своему.