Шамур протянула руки к чародейке. В следующее мгновение она бы оказалась достаточно близко, чтобы схватить её, но к несчастью, именно сейчас Ченна наконец-то решила оглянуться.
Хотя Талендар вытаращила глаза от изумления, неожиданность не помешала ей обороняться. Она немедленно нацелила жезл и выпалила командное слово, два грубых слога на незнакомом Шамур языке. С острого наконечника ударил бледный луч.
Шамур дёрнула плечами вбок, качнувшись на конце стремени как маятник. Её лодыжка скользнула на долю дюйма вниз, приблизив её к падению, и серый луч всё равно задел женщину.
От прикосновения магии нервы обожгло болью. Выпустив часть её с криком, она заставила себя двигаться целенаправленно, а не просто корчиться. Она завершила свой захват и схватилась за жезл. Две женщины принялись отчаянно бороться, чародейка пыталась навести жезл для новой атаки, а Шамур пыталась его вырвать. Используя боевые трюки, которым научил её Эррендар, Шамур наконец-то сумела вывернуть волшебное оружие из руки соперницы, и зная, что не в силах воспользоваться им самостоятельно, швырнула его прочь, отправив в полёт к земле.
С рычанием Ченна схватила Шамур за воротник одной рукой и выхватила кинжал другой. Шамур отчаянно парировала безумные удары соперницы, получая поверхностные порезы на руках. Она почувствовала, как хватка Ченны на её платье медленно, но уверенно вытаскивает её ногу из стремени.
Наконец Ченна остановилась, что в конце концов приходится сделать любому комбатанту, выполняющему серию атак. Воспользовавшись этим шансом, который вероятно был для неё последним, Шамур нанесла удар кулаком.
Раскачиваясь вверх ногами в воздухе, было невозможно нанести такой же сильный удар, как стоя на твёрдой земле, но её кулак всё равно врезался в челюсть Ченны с приятным хрустом. Голова соперницы запрокинулась, а затем её рука упала с воротника Шамур, и она стала болтаться в седле без чувств, удерживаемая лишь ремнями. Кинжал выскользнул у неё из пальцев.
Стрела, очевидно, почувствовал, что хозяйка больше не может им управлять. Уставший, скорее всего испуганный неприятной близостью Потрошителя и странным поведением двух людей, грифон закричал и опустился ниже, тоже повернув на север. Задыхаясь, продолжая дрожать и корчиться от причинённой жезлом боли, Шамур улыбнулась. Похоже, можно было не волноваться, что зверь решит сам как можно быстрее вернуться на ферму Талендаров и выиграет гонку, несмотря на потерявшую сознание наездницу.
Её удовлетворение резко растворилось, когда нога скользнула ещё на дюйм в стремени.
Она поняла, что осталось всего лишь несколько секунд, чтобы вернуться на место. Застонав от усилия, напрягая протестующие мышцы, она согнулась в талии, поднимая руки туда, где они должны были быть. Движение вырвало ногу из её хрупкой туфли и из железного стремени.
Однако в тот же самый миг её пальцы схватились за кожу. Затем она смогла вскарабкаться обратно в седло, хотя этот подвиг оказался позорно трудным для женщины, когда-то спокойно забиравшейся на отвесные стены.
Она схватилась за поводья и огляделась вокруг, убеждаясь, что Ченна и Стрела ещё не пустились в погоню. Нет; меньший грифон всё ещё летел в неверном направлении. Шамур направила Потрошителя в нужную сторону, с неплохой, но не такой головокружительной как прежде скоростью. Она решила, что в этом уже нет нужды.
Спустя какое-то время боль от волшебного жезла угасла, и по тому, как двигался и дышал грифон, казалось, что то же самое касается и его. Последние минуты полёта были одними из самых радостных, что помнила Шамур – свежая радость полёта приправила старое знакомое возбуждение от победы в азартной игре, ставкой в которой была жизнь.
Когда она приземлилась и спешилась, пострадавшую голую ногу пронзила боль. Она обхватила Потрошителя за шею, отдала его конюхам, затем прохромала вперёд, чтобы принять поздравления от других дам, большинство из которых были явно удивлены её успеху.
Порезы на ладони она записала на счёт несчастного случая с поводьями. Она решила, что должна так поступить. Если повезёт, люди поверят, что ей просто повезло завоевать победу в этой гонке. Но многие могли усомниться, что хрупкой дочери Линдриана Карна, женщины, не обученной боевому искусству или ремеслу вора, хватило бы удачи, чтобы выжить в потенциально смертельной стычке.
К счастью, подумала Шамур, Ченна не меньше неё заинтересована в том, чтобы скрыть правду, и когда чародейка приземлилась, оказалось, что она была права. Ченна, с подбородком, на котором уже виднелся фиолетовый синяк, постаралась придать себе вид ленивого безразличия, но Шамур могла различить некоторую осторожность в её взгляде.