— Я беременна, — вскрываю свою последнюю карту, которая одновременно является и моим козырем, и моей слабостью. — Поэтому я и пошла добровольно. Я устала бегать, я не смогу сама справиться с ребенком, которого хочу. Я никому не сказала о том, чем ты занимаешься, и никому не скажу. Обещаю. Только пожалуйста не трогай меня и моего будущего ребенка, твоего будущего внука или внучку.
Взгляд отца неожиданно теплеет, я уже и не ждала растопить эту безжалостную глыбу льда.
— Да, — удовлетворенно произносит он и улыбается, — теперь всё сходится. Я тебе верю, не трону ни тебя, ни ребенка, пока ты сама будешь держать язык за зубами.
— Спасибо, пап, спасибо тебе, — расслабляюсь я и обессиленно оседаю на кровать.
— Что ж, тогда отдыхай, а через пару дней мы поедем в больницу и проверим твою беременность, — заключает он и покидает мою комнату.
Я закрываю глаза и думаю о том, что я сделала то, что и хотела.
Я выиграла время.
Теперь ход за Артёмом.
Артём (51)
Я ничего не понимаю. Алиса или теперь уже Алиссия — дочь мэра? Но зачем она тогда скрывала этот факт? Она говорила, что её отец умер два года назад, но он жив. Что из того, что девушка говорила, правда, а что ложь?
— Тём? — зовёт Андрей. — Ты здесь?
— Да, — глухо отвечаю я. — Здесь.
— А у тебя что стряслось?
— Я не знаю, — потерянно произношу я.
— Мне не нравится твой тон, — обеспокоенно говорит Щегольский.
— Она исчезла.
— Алиса?
— Да, сказала, что наша сделка закончена, и теперь нас больше ничего не связывает, а ей нужна птица более высокого полёта.
— Так, Тём, мне кажется, здесь что-то нечисто. Сам подумай, зачем дочери мэра жить по поддельным документам. Да и, судя по всему, живёт она по ним уже года два, потому что за это время в сети не появлялось ни одной её фотографии. СМИ сообщают, что Алиссия уехала учиться за границу.
— Ничего не понимаю, она говорила, что оба её родителя мертвы.
— Мама у неё и правда умерла. Девочке было четырнадцать лет. В сети пишут, что несчастный случай, но кто-то из журналистов в этом сомневается…
— Алиса тоже сомневалась. Я думаю, она считала, что это было убийство.
— Тём, предлагаю встретиться у тебя дома через час. Я сейчас пробью её семью по ещё одному каналу, и если что-то выясню, то это будет совсем не телефонный разговор, потому что канал засекреченный.
— Спасибо тебе, Андрей.
— Да не за что, Тёмыч, — отзывает друг. — Честно говоря, меня самого распирает любопытство.
Еду домой, а в моей голове целый ураган мыслей. Девушка, оказывается, не просто загадка, а настоящая головоломка или целый клубок тайн. Какие только предположения не возникают, но в какой-то момент, понимаю, что уже схожу с ума от собственных мыслей, заставляю себя успокоиться, пока не думать ни о чем и дождаться Андрея с его новостями.
Телефон начинает снова звонить, но вместо Щегольского на дисплее имя Дениса.
— Тём, ты куда исчез? — сразу спрашивает он.
— Алиса пропала, — кратко отвечаю я.
— То есть как пропала?
— В прямом смысле этого слова, Дэн, — моментально раздражаюсь я, потому что мои нервы на пределе.
— Слушай, нашла партию получше…
— Нет, хватит, — осекаю друга. — Ты понимаешь, что человек, который анонимно перечислил все деньги, которые я дал, в школу искусств, совсем не похож на человека, которого всё это время усиленно описываешь мне ты. И вообще, чтобы ты знал, она на самом деле очень богата, но по какой-то причине отказалась от всех денег.
— О чем ты говоришь?
— Денис, мне нужно разобраться в том, что происходит. Я еду домой, чтобы это выяснить, и скоро ко мне присоединится Андрей.
— Я выезжаю к тебе, — бросает он и отключается.
Торможу у своего дома, но выходить не спешу. Прокручиваю в голове её последние слова, что-то в них мне показалось странным. Предположим, что на самом деле всё, что она сказала, её вынудили сказать. Что она могла сделать, если говорила совсем не то, что думала? Что-то зашифровать?
Зачем она упомянула подарок на свадьбу Лены и Олега? Это звучало не к месту. Оборачиваюсь и вижу на заднем сидении свёрток размером с картину. Это и есть её «пустой белый лист бумаги». Забираю его с собой и поднимаюсь к себе.
В квартире сразу распаковываю свёрток, но нахожу не белый лист бумаги, а целых два рисунка. Один — мой собственный портрет с запиской со словами: «Я задолжала тебе твой потрет». Изумительная работа, выполненная карандашом. Когда она только успела?
Вторая картина цветная, она надета на деревянный каркас.
Рассматриваю работы со всех сторон, но больше ничего не нахожу, никаких записок или подсказок.