-У нас есть подарок…
Гости постепенно разбредаются вдоль площадки, а Мун продолжает пить, уже по-настоящему веселясь, и то ли алкоголь, то ли хорошая компания помогает ей забыть самодовольного придурка. Девушка поднимается из-за стола, решая немного потанцевать. Первоначально она даже не слышит гула мотора, продолжая пританцовывать рядом с Крис.
-Ева,-как-то неожиданно серьезно произносит девушка,-обернись.
-Что? Зачем?-но все равно повинуется, разворачиваясь на 180 градусов.
-О, Боже,-произносит она, заулыбавшись.
Этого просто не может быть. Выходит весь в черном, но черный ему к лицу, волосы заметно стали короче, но, может быть, это от того, что они просто давно не виделись, а лицо все тоже: с хитрой усмешкой и яркими искрами хулиганства в ореховых радужках. Он ловит взгляд Мун, подмигивая и улыбается ей. Не медлит, направляясь прямо к девушке.
-Кажется,-наигранно задумчиво произносит он,-я припозднился с подарком, но сегодня я весь твой.
-Иии где подарок?-закатывает глаза девушка.
Парень ухмыляется и целует девушку. Вот теперь все идеально.
========== о поцелуях, которые она любит ==========
Комментарий к о поцелуях, которые она любит
От лица Евы
Дело не в том, что это был первый красавчик в школе и мечта всех девчонок, начиная с первого курса. И не в том, что пахло от него мятными сигаретами и летним дождем с грозой. И даже не в том, что имя его было Кристофер Шистад, звучавшее как-то по-особенному круто и возвышенно. По правде говоря, я и сама не знала в чем тут дело, но факт остается фактом, мне нравится Крис. И мне не просто нравится его самодовольная ухмылка в комплекте с искрящимися ореховыми глазами, намекающими тебе на все непристойности, которые ты только можешь себе вообразить, и мягкими темно-каштановыми волосами, пахнущими редким декабрьским снегом. Признаюсь честно, целоваться мне нравится несильно, может я не умею, а может сама мысль о том, что чей-то язык(побывавший неизвестно где!) будет блуждать у меня во рту, вызывает не слишком приятные ощущения. Я смирилась, что такие нежности не приносят мне удовольствия, пока его язык ловко не провел по моим губам, проникая глубже, специально сталкивая с зубами, переплетаясь с моим языком. Губы его казались такими мягкими в один момент, грубыми, немного жесткими в другой момент. Это была тонкая грань, которую он переступает каждый раз, но от этого наслаждение только сильнее окутывает меня пеленой. Его губы горячие и распаляющие, поцелуи-жаркие, до ужаса желанные, сводящие с ума. На вкус они мятные с примесью еле ощутимого табака, но с Шистадом обостряются все чувства, я могу уловить даже такую незначительную деталь, как кисло-сладкий привкус лимона на кончике языка. Мне до сумасшествия нравятся эти поцелуи. Я словно кукла в его руках, когда он ловко обхватывает мою талию руками, быстро и сильно прижимая к себе, чтобы я никуда не ускользнула(но если быть до конца честной, то даже и без этого я бы никуда не делась, трепетно дожидаясь, когда он снова прикоснется ко мне губами). Он мягко и заторможено, будто дразня меня таким жестом, убирает мои волосы за ухо или сжимает в хвосте одной рукой, затем нарочито медленно опускает свое лицо, при этом быстро переключая взгляд с моих губ, уже жаждущих этого поцелуя, на глаза, буквально молящих о касании. Потом он кусает свою нижнюю губу, приподнимая левый уголок рта, отчего лицо его принимает выражение последнего мудака, слабо прикрывает глаза, глубоко вдыхая горячий воздух между нами, и разлепляет веки, глядя на меня сверкающими радужками цвета орехового дерева. Его губы медленно расползаются в улыбку-оскал, а затем, растягивая слова, как конфетку-ириску, полушепотом спрашивает меня:
-Чего ты хочешь, Е-е-ва-а?-так сладко тянет мое имя, что где-то внизу живота завязывается болезненный, но приятный узел нетерпеливого ожидания.
Но я никогда ничего не отвечаю, просто не могу, глотая воздух, горячий и напряженный, смешанный с запах летней грозы. Он слегка наклоняет голову в сторону, будто ускользая от поцелуя, тихо смеется, а затем резко и неожиданно впивается губами. Первоначально просто мнет губы, но затем проникает глубже, начиная свое исследование, будто я научный проект.
Вот такие поцелуи я люблю. И дело не в том, что мне нравится Кристофер Шистад. Дело в том, что я люблю его.
========== о возвращении и розах. ==========
Комментарий к о возвращении и розах.
https://pp.userapi.com/c543103/v543103433/20ced/jtB0CXqyTGg.jpg
Он отлично знает, что почти год отсутствия не сулить ничего хорошего. А то, что он уехал без объяснения причины-двойное преступление. Но девушка должна понять-ему было страшно. То, что он чувствовал(и чувствует до сих пор!) было ему в новинку. Ведь Кристофер Шистад никогда не влюблялся, до сумасшествия, до ломки от встречи до встречи, до безумия, до странного жжения на кончиках пальцев, до гребаных бабочек в животе, до отключения мозга при разговоре, до чертова умопомрачения. И да, ему было страшно. Страшно от таких безумных чувств, от зависимости от нее, от того, что это может закончиться. Поэтому уехал, сбежал, он думал, что все пройдет, что это просто временное помутнение, но , черт возьми, нет. Даже вдали от нее следил за каждым шагом в социальных сетях, как сумасшедший пересматривал ее старые фотографии, глотая алкоголь тоннами и выкуривая миллионы сигарет. Он целовал других в надежде, что сможет забыться, но волосы тех девушек оказывались недостаточно рыжими и мягкими, глаза не такими зелеными, кожа не такой приятной, боже, от них не пахло сладкими персиками(!), поцелуи их не были с привкусом карамели, а касания рук не такими распаляющими. Он чувствовал себя последним психом, когда не спал ночами, тупо пялившись в потолок, проверяя телефон каждую секунду-может написала? А когда разочарование и боль съедали его изнутри, сам набирал короткое “привет. ты как? кстати, я люблю тебя”, но так и не отправлял, чувствуя себя последним придурком. Целый год, целый год метаний и мучений. И вот он здесь, в Осло, стоит перед дверью ее дома с чертовым букетов красных роз, которые она так любит. Стоит и жмется, как мальчишка перед первым свиданием. “Постучи же, идиот!”-приказывает сам себе, но продолжает стоять. Проводит рукой по волосам, тяжело вздыхая, и опускается на ступени, положив цветы рядом с собой. Достает пачку Marlboro, закуривая.
-Боже, соберись,-шепчет сам себе, делая долгую затяжку.
Докурив сигарету, бросает ее на траву, затушив ногой, но продолжает сидеть. Поднимает голову, когда слышит голоса, и хмурится, разглядывая две приближающиеся фигуры. Она. Все такая же потрясающая с рыжими волосами и стройными ногами. И какой-то урод рядом. Целует его. Долго и крепко. В руках цветы. Розы. Белые.
-Крис?-удивление в ее голосе.-Что ты тут делаешь?
-Приехал навестить тебя,-отвечает он, поднимаясь со ступеней, берет цветы в охапку.-Но тебя уже навестил другой.
-Только не устраивай сцен. Тебя не было год!-обида и злость в ее тоне заставляет его вздрогнуть.
-Кто это?-спрашивает парень, нахмурившись.
-Никто, Адам,-отвечает Мун, закусив нижнюю губу.
-Да-да, Адам, теперь я никто,-кивает Шистад, сцепив зубы.
Его тяжелые и быстрые шаги стучат по направлению к ним. Резко задевает плечом парня, пихнув цветы ей в руки, и произносит на выдохе:
-И розы она любит красные.
========== о вопросах по телефону и алкоголе. ==========
Комментарий к о вопросах по телефону и алкоголе.
Продолжение части “о возвращении и розах”
-Какого черта это было?-зло и раздраженно.
-Зачем ты звонишь мне?-он хмурится, закуривая.
-Ты куришь?-тут же следует вопрос, будто она чувствует запах табака через телефон.
-И?-сплошные вопросы. Шистад выпускает дым через носовые ноздри, слегка наклонив голову к окну, и смотрит на проходящих мимо людей и мчащихся машины. Снова делает затяжку, дожидаясь ответа, но молчание на другой стороне линии слишком затягивается, поэтому Крис повторяет свой первый вопрос:-Зачем ты звонишь мне?