– Достаточно взрослая, чтобы голосовать, но пить возбраняется законом.
Он опускает голову.
– Не настолько юная. Через несколько недель исполнится девятнадцать.
– Черт. – Он внимательно на меня смотрит. – А я полагал, что это я добавлю тебе проблем на голову.
Я дважды стучу по лбу.
– Вот такая я коварная.
– Ты проблема, – говорит он, смотря мне в глаза. – Я вижу.
– Я безобидна.
– Нет, это не так. – Шон медленно качает головой. – Совсем не так. – Он вытаскивает пиво из холодильника и, не отрывая от меня взгляда, открывает крышку. – Проголодалась?
– Умираю от голода, – честно признаюсь я. В животе урчит от запаха, заполнившего двор.
– Скоро приготовится. – Один из парней, играющих на крыльце в карты, машет Шону, устремив на меня пытливый взгляд. – Ничего, если отойду на секунду?
– Хорошо.
– Скоро вернусь.
Шон отходит, и я пялюсь на его задницу. Позади меня раздается женский смех, и обернувшись, я вижу идущую ко мне девушку. Она красива, с длинными светлыми волосами, светло-голубыми глазами и, по моему мнению, идеальным телом. Миниатюрная, с приятными формами. Из-за последнего скачка роста я возвышаюсь над ней со своими ста семьюдесятью пятью сантиметрами. От отца мне достались голубые глаза и темно-рыжие волосы, а от мамы – немного непропорциональное телосложение. Грудь второго размера мне компенсирует пышная задница.
Девушка широко улыбается.
– Не могу тебя винить, его зад такой подтянутый, что четвертак отскочит.
– Неужели это так очевидно?
– Немного. – Она достает из холодильника сидр, откручивает крышку и отпивает. – Но мы все тут пялимся на эту задницу. Я Лайла.
– Сесилия.
– Откуда знаешь Шона?
– Я его не знаю. Повстречала сегодня на инструктаже.
Она морщит нос.
– Ты работаешь на заводе?
– Завтра первая смена. Только вчера сюда переехала.
– После окончания школы я работала на заводе несколько лет, но больше вытерпеть не смогла. Все местные жители работают на этом заводе или когда-то работали. Владелец тот еще козел. У него тут где-то свой замок. – Она поворачивается ко мне. – Я понимаю, почему местные там работают, но ты-то зачем устроилась на такую работу?
– Я дочь этого «козла».
Она наклоняет голову, чуть округлив ясные голубые глаза, а потом смотрит туда, куда ушел Шон.
– Не врешь?
– Да, и, поверь, я сама в ужасе.
– Ты уже мне нравишься. – Лайла отпивает сидра и окидывает взглядом двор. – Новый день – та же хрень.
– Они часто так собираются?
– О да… – Она отмахивается, как будто эта тема ей неинтересна. – А откуда ты переехала?
– Пичтри-Сити, недалеко от Атланты.
– Почему решила сюда перебраться?
Пожав плечами, отвечаю:
– Родители-одиночки, в этом году мать передала эстафету.
– Паршиво.
– Да уж.
Она смотрит мимо меня, кивнув парню с крыльца, который позвал Шона. На сей раз его взгляд устремлен только на нее. Внешне он не сравнится с Шоном, но что-то в нем привлекает внимание – особенно внимание Лайлы. Она со знанием дела улыбается ему и поворачивается ко мне.
– Нельзя оставлять своего мужчину одного, даже с друзьями. Такого мужчину, который без тебя никак не может обойтись. А мой мужчина как раз не любит делить мое внимание с другими. – Она закатывает глаза, когда он с раздражением дергает подбородком. – А у тебя был в Атланте парень?
– Нет.
Лайла продолжает смотреть на него, и они обмениваются демонстративными взглядами, словно оба ревностно относятся к общению с другими. Потом обращается ко мне:
– Что ж, надеюсь, ты найдешь себе развлечение в Трипл-Фоллс.
– Возможно. – Я поднимаю бутылку к губам и понимаю, что сидр кончился. Лайла достает нам новые бутылки и передает одну мне.
– Я лучше пойду к нему. Подваливай, если хочешь.
– Спасибо, я лучше подожду Шона здесь. Рада познакомиться.
– Еще увидимся, Сесилия.
Она уходит ленивой походкой, садится на колени к своему мужчине и льнет к нему, а он дает волю рукам. Он едва заметно, но властно ласкает ее бедро большим пальцем, пока она что-то шепчет ему на ухо. Немного завидуя, я отворачиваюсь. У меня давно не было серьезных отношений, и порой я скучаю по такому ритуалу.
Чем больше я смотрю, тем сильнее понимаю, что эти люди – семья. Похоже, только я здесь посторонняя, и тогда понятно, почему на меня пялятся со всех сторон. Не привыкшая к тусовкам, я понимаю, что соскучилась по Шону, который ушел вечность назад. Я стою посреди двора, чувствуя себя не в своей тарелке. Из открытого окна на втором этаже доносится музыка, и я подхожу к забору, из-за которого частично видны горы. Может, я и переехала из пригорода Атланты к горам в какую-то глушь, но даже мне по душе эти живописные виды.